Книга Боярышня Воеводина, страница 59 – Елена Милютина

— Потерпим, княжич. Ради такого дела потерпим. Значит, завтра?

— Да, я смотр гарнизону устрою. А мои молодцы вас тихо выпустят. Так что сначала ваша речь, потом мое действие.

— Сил-то хватит?

— Хватит, я все рассчитал! До завтра! Петька вернулся, ключ принес. Я его на связку подвешу, а себе старый возьмем. Некогда проверять, вдруг заест, так надежнее!

— Тогда до завтра, княжич. Помолюсь ночью за удачу!

Покинув подвал Михаил решил все-таки разобраться с вредным ксендзом. Свет в бывшей церкви еще горел. Если сильный чародей, то уничтожить придется. Отпускать нельзя, донесет подельникам своим, что Лебедянь сдаваться не будет, плохо все станет. Если слабый, или вообще никакой, тогда просто в подвале посидит, потом передадим в разбойный приказ. Пусть с ним там разбираются!

Михаил толкнул плечом дверь в капеллу, бывший крепостной храм. У престола стоял на коленях ксендз, и молился, ни на что не обращая внимания. Довольно молодой мужик. Большой силы не чувствуется, хотя может прятать за артефактами. Ксендз почувствовал чужое присутствие, обернулся. На лицо его наползла улыбка, больше похожая на оскал.

Молодой боярин! — воскликнул католик, — вот не ждал вас сегодня. Иван должен был развлечь вас сегодня вечером.

— Развлек. Да так, что устал развлекаться. Вот, зашел в церковь, а тут не церковь, а католическая капелла! Хорошо устроились!

— Очень хорошо, что зашли. Я как раз хотел поговорить с вами. Вы же любите пышность в богослужении, как мне Иван доложил. — Ксендз протянул ему белую, пухлую кисть, явно рассчитывая на поцелуй. У Михаила зачесались кулаки, но он сдержался. Вот сейчас тебя и просканируем! Он крепко пожал протянутую для поцелуя руку. Пожал, но не отпустил.

— У культурных народов принято целовать руку священнослужителя! — пытаясь освободиться, пискнул латинянин.

— Природные русские князья целуют руку только маменьке, папеньке, патриарху и своему государю, а не рядовому попику!

— Вы варвар!

— Sic, ego sum barbarus ( Да, я варвар. Латынь)

— Вы говорите по латыни?

— Иногда варвары знают латынь. Non es caserdos. Sed tu es speculator. (Ты не священник. Ты соглядатай.) — отвисшую челюсть падре следовало подвязать платком, что бы не отвалилась.

— Значит так, падре, сидишь в своей капелле и не высовываешься. Сегодня увидишь силу веры православной, истинной, от Византии древней идущей. Не погрязшей в грехах, как Рим ваш развратный. И не пытайся с подельником своим переговорить, предупредить. Душеспасительные беседы можешь вести, например о судьбе Иуды Искариота, а больше ни о чем. Понял? Если жить хочешь!

Миша свободной рукой взял его за горло и пропустил через святого отца магическую волну.

— Маг, значит, — буравя Мишу ненавидящими глазами, прорычал ксендз, — не поможет тебе богопротивное колдовство! С царицей Мариной два сильнейших мага ездят. Один даже архимаг! Тебе не по зубам!

— Спасибо за предупреждение, падре. Только против свинца все равны, и маги, сиречь чародеи, и простые смертные, и царицы. Против воды Донской, тоже. А теперь сиди и не рыпайся, если жить хочешь!

Швырнул ксендза на пол, отряхнул руки, как после грязи и вышел, посмеиваясь. Теперь при любой попытке заговорить о нем, даже не упоминая имени, или предупредить об опасности поп католический будет захлебываться кашлем. Говорить сможет только об Иуде, иначе и задохнуться может. Совсем убивать, или речи лишать нельзя было, предатель что-то почует. Михаил уже знал, что каждое утро тот заходит в капеллу, получить благословление ксендза, так что насторожится, а это помешать его планам может. Одно плохо, опять расход силы, а ему завтра вся без остатка потребуется. Сильное колдовство требуется, и ювелирная точность, что бы никого невинного не задело, иначе весь эффект пропадет! Надо идти искать Петра. Не забыл ли он к травнице завернуть, зелье заказанное взять.