Книга Боярышня Воеводина, страница 95 – Елена Милютина

— У Орлика неприятность, небольшая. Попался в Тихвине разоренном кузнец криворукий. Гвоздь в подкову криво загнал. Как подморозило, он ему кусочек копыта и сколол. Пришлось расковать и лечить. Кузнец, который лечит уговорил не брать с собой, на конюшне оставить, у Воеводиных. Сказал, как рог копытный нарастет, его надо будет подрезать аккуратно, и тогда можно ковать. За ним Николай Острогожский присматривает. Я его тиуном у Аглаи Сергеевны Воеводиной оставил. Она взялась Анино наследство отстаивать, к которому некоторые родственники ручонки тянут.

— Это мы тоже обсудим. В баню пошли. Обедать пора.

Обед прошел по-семейному, Анна понравилась всем. Особенно поразила родных весть о беременности. Наталья все же сговорила дочь своей подруги Лидию за одного из средних сыновей, Владимира. Свадьбу сыграли еще в августе, но пока ребенка там не намечалось. Так что с этой стороны все было нормально. Анну приняли и зауважали.

Наутро прискакал боярин Шереметьев. Оглядел Михаила, похвалил, что не стриг волосы и пригласил в гости, в свою только что отстроенную усадьбу, вместе с отцом. Анна устроилась вместе с невестками шить приданое малышу, вернее, малышке. Постельные игрища Наталья им категорически запретила, утверждая, что это повредит ребенку.

— Только после трех месяцев! — категорически заявила она. Так что даже обрадовалась, что Михаил проведет несколько дней в «гостях» у Шереметьева. Князь поехал его проводить. Михаил поцеловал жену, попросил не скучать.

— Это в связи с моей новой службой — добавил он по-франкски, что бы не поняли остальные дамы. Женщины, услышав иностранную речь удивились и стали расспрашивать Анну, поняла ли она мужа. Она призналась, что учила франкский, и даже они с Михаилом признались друг другу в чувствах по-франкски, потихоньку от бабушки, пока она гадала, как их поженить, так как Михаил подходил ей по дару, а бабушке пора было передавать внучке свою силу, ее можно было передать только замужней женщине.

Князь и Михаил поехали к Федору Шереметьеву в возке, что бы соблюсти скрытность. Князь в нарядных одеждах, Михаил в простонародном костюме, изображая холопа. Прошли в пахнущий свежей стружкой терем. Шереметьев сразу пригласил спуститься в подклеть. Там на лавках был разложен странный наряд: Рубаха, вся, наподобие бабьей, украшенная кружевами не русской работы, только короткая. Исподнее, по фасону вроде мужское, но тоже кружевами прошитое и с кружевной оборкой снизу. Затем несуразный кафтан, узкий, плотно облегающий тело, и с прорезями на рукавах. По талии отрезан, и к нему пришита то ли коротенькая юбка, то ли широкий пояс, ничего не стягивающий, к тому же спереди удлиненный, чем-то вроде клина. Сверху это безобразие застегивалось на ряд пуговиц, увитых золоченым шнуром и было все сшито из голубой парчи с золотым рисунком в виде цветов, похожих на узор на Анином свадебном сарафане. В довершение, к этой одежке прилагались совершенно несуразные порты из темно-синей парчи, похожие на два бочонка, в складку, доходящие только до колен, и с дырами по бокам! И с бантами внизу! А еще длинные шелковые носки, доходящие до нижней трети бедра, и туфли бабьи, мужского размера, на каблучке, украшенные пышными бантами тоже голубого цвета, скрепленными блестящими темно-синими самоцветами. Рядом лежали изящно вышитые перчатки белой кожи и дурацкая круглая шапка, как бы поставленная на тарелку из того же материала и еще с пером!