Книга Анастасия, боярыня Воеводина, страница 131 – Елена Милютина

Фридрих Пфальцский сидел, вытаращив глаза. Шведские гости тоже были удивлены.

— И вы, князь, человек такого знатного рода в России, допустили, что бы ваша дочь вышла замуж за человека непонятного происхождения, без семьи, без связей, без имущества? В Европе это было бы невозможно! — воскликнул король.

— В Европе молодому человеку пришлось бы раскрыть свое происхождение. А у нас, во-первых его рекомендовал Джон Меррик, хорошо известный вам, Якоб, во-вторых, у нас было письмо его матери, подтверждающее его историю, и, наконец, как я говорил, моя дочь независимая наследница состояния ее матери. Выбор был за ней. Ну, а в качестве последнего аргумента она сама попросила быть сватом, у нас это основное действующее лицо при заключении помолвки, или свадебного сговора, не кого-нибудь, а нашего государя Михаила. Который счел внука умершего Английского монарха и племянника нынешнего достойным мужем боярыни Воеводиной. Естественно, условием было принятие православной веры и подданства русского царя, так как передача земель размером с Англию вместе с Шотландией в руки иностранца неприемлема. Так что ныне подданный государя Михаила Феодосий Федорович Воеводин, один из самых богатых бояр России, успешно делает карьеру в Посольском приказе. Об этом мы и беседовали с леди Елизаветой, пока нам не помешал ее муж.

— Фридрих — укоризненно покачал головой Густав-Адольф — похоже, мы должны быть вам благодарны за этот скандал, благодаря которому узнали такие захватывающие новости. Прями в духе пьес Шекспира! Я надеюсь, вы извинитесь перед господином послом, и перед своей женой. И не придется прибегать к разрешению спора путем дуэли!

Извинения были принесены и приняты, и вся компания разошлась по своим комнатам. Что происходило между мужем и женой, неизвестно, но Михаилу пришлось еще с полчаса отвечать на вопросы Карла-Людвига о своем старшем брате. Наконец все успокоились, Наутро король вручил Михаилу свое личное послание русскому царю, с надеждой встретиться снова на перегворах о союзе в будущей войне. Елизавета передала письмо для сына, брат тоже присоединился, один экс курфюрст продолжал изображать оскорбленную невинность. Но от него другого и не ожидали.

Через четыре дня Михаил отплыл в прибалтийские владения шведов, капитану доставили грамоту от короля Густава-Адольфа с приказом всем властям оказывать всякое содействие знатному пассажиру и распоряжение наместника Эстляндии и Лифляндии Делагарди о всяческой помощи господину послу. Так что, спустя неделю, корабль отшвартовался у причала новой крепости на Неве, Ниеншанца, основанной Якобом Делагарди. Груз незамедлительно перезагрузили на весельные суда, и небольшой караван взял курс на устье Волхова, надеясь спокойно дойти до города по высокой весенней воде. Так что Михаил рассчитывал к середине мая быть в Москве.

Уже во время остановки в Ладоге, Михаил узнал о попытке нового набега татар. Но они не дошли даже до Ельца и повернули обратно. Пожалуй, все же рескрипт султана подействовал. Учитывая большой и хрупкий груз Михаил решил не перегружать его на телеги, а плыть по реке Мста, но его отговорили. Весна стояла дружная, вода спадала быстро, и если пороги на Волхове они преодолели легко, то Мстинские пороги, после Боровичей, гораздо более опасные, все равно были бы большой преградой. А так, дороги просыхают прямо на глазах, новгородский наместник давал большую дружину для сопровождения столь знатного путешественника, дорога до Москвы накатана, так что поедут он без проблем даже с хрупким грузом. Михаил послушал знающих дорогу людей, и поехал посуху. По всему пути были организованы подставы из сменных лошадей. И правда, через пять дней он уже проезжал Тверь, а через неделю уже увидел золотые маковки московских церквей. Путь был окончен. И вовремя. На Москве его уже потеряли. Ни один курьер из Турции, посланный, что бы известить, что он плывет вокруг Европы не доехал до Москвы. Так что обходной путь был выбран правильно!