Книга Ненавижу тебя, оборотень!, страница 60 – Татьяна Лепская

— Значит, в доме Ардана не было возможности отдохнуть? — вдруг спросил Константин.

Моя рука замерла на полпути, не дойдя до рта. Я метнула на Диму беспокойный взгляд. Но тут же приняла равнодушный вид, так как поняла, что выдаю себя.

— Нервная обстановка, — снова обобщенно ответила я.

— Ты выглядишь голодной, — отметил хозяин дома.

Ладонь Димы сжалась на моей руке, но он сам продолжал медленно попивать кофе с молоком.

— Просто омлет очень вкусный, — спокойно пояснила я и равнодушно пожала плечами.

Константин погладил подбородок и посмотрел на меня исподлобья. От этого взгляда стала некомфортно. Я неторопливо доела омлет, ощущая прежний голод. Хотелось съесть что-то еще, но добавки попросить побоялась.

До конца завтрака мы практически не разговаривали.

— Дима, что происходит? — строго спросила я, когда трапеза была завершена, а Константин уехал по своим делам.

Мы вместе с оборотнем поднялись в комнату, из которой нас так и не расселили. Я надеялась услышать хоть какие-то объяснения, но Дима не был настроен на рассказ.

— Летта, — устало ответил он. — Не бери в голову.

— Как я могу не брать в голову, — вспыхнула я, — если Константин меня готов заживо проглотить после каждого ответа.

Оборотень нахмурился и подошел к окну.

— Дима.

— Летта, — раздраженно прервал он. — Не лезь в это.

Я сжала кулаки и надвинулась на оборотня, который и бровью не повел, когда заметил мой настрой. Холодность младшего после побега настораживала и, более того, немного обижала. Он словно был солдатом, который, выполнив свою миссию, теряет интерес к заданию. А ведь казалось, Дима что-то ко мне испытывает.

Приблизив свое лицо, я несколько секунд сверлила его пристальным взглядом.

— Я должен знать, что происходит. Или до сих пор считаешь меня всего лишь потаскухой?

У Димы заметно дернулся глаз, а зрачки сузились. Лицо приобрело виноватое выражение. Оборотень растерянно посмотрел на меня. Он протянул руки, но я демонстративно сделала шаг назад.

Ругаться желания не было, особенно после того, как младший спас меня, но разъедающая обида вдруг вскрыла все нарывы. Не хотелось обвинять и плеваться ядом, наоборот, лучше бы он оправдался. Мне было необходимо, чтобы эти раны зажили, и я смогла посмотреть на своего спасителя совсем иначе. Ведь именно обида делает меня слепой.

— Я тогда был злой, — наконец, сказал Дима. — Ты не представляешь себе, что я испытывал после знакомства с тобой. Особенно зная, что принадлежишь другому.

Оборотень шагнул ко мне и взял за руку.

— Я был зол на всех. И не понимал почему. После неудачной помолвки, когда встал вопрос о том, кто станет твоим мужем, я согласился на бои за твое сердце. Мне так этого хотелось, но в то же время ужасно ненавидел себя, что испытываю страсть к невесте своего брата. — Он сделал паузу. — Когда я увидел тебя в комнате Алекса… обнаженную… Во мне что-то перевернулось. Я таких глупостей наговорил. До сих пор стыдно. Потом еще этот укус.

Дима мягко погладил меня по ладони и заглянул в глаза.

— Кажется, у меня от тебя едет крыша.

На душе стало немного легче от его признания. Он вел себя так не из-за неприязни ко мне, а от непонимания, что с ним происходит. Это было вполне объяснимо. Все же теперь я знала, что все дело не в ненависти, а банальной ревности.

— А я думала, ты меня терпеть не можешь, — призналась в своих предположениях.