Книга Суши из дракона, страница 99 – Татьяна Лепская

Посмотрел на воду, глянул на замок, но снова перевел взгляд на море. Что-то привлекло мое внимание.

Я пригляделся и вдруг понял, что вижу.

— Нет, — выдохнул я. — Нет.

Резко вскочив, я помчался к воде, спотыкаясь и падая. Слабость не прошла до конца, но мне было плевать, что острая галька врезается в кожу, оставляет синяки. Я ринулся в море, стараясь справиться с сопротивлением воды. Волны бросались мне на грудь, словно пытались остановить, откинуть назад, но я шел по каменистому дну, подгребая руками.

— Нет, — отчаянно кричал я, глядя на колышущееся на воде платье и темные волосы.

Подбираясь все ближе, я до последнего надеялся, что ошибаюсь. Но когда оказался рядом, то сразу понял, что передо мной Элоиза. Ее бесчувственное тело безвольно колыхалось на волнах. Волосы полностью облепили лицо.

Девушка не шевелилась, ее кожа была бледной, почти синей.

Я подхватил Элоизу на руки и направился обратно на берег.

— Нет. Нет, — повторял, как заведенный. — Нет. Нет.

Выйдя из воды, я без сил упал на колени, продолжая держать на руках Элоизу.

— Очнись, пожалуйста!

Убрав с ее лица волосы, я содрогнулся. Пустой, безжизненный взгляд Элоизы уставился прямо на меня, будто в осуждении. Бледные губы были приоткрыты, а изо рта текла морская вода.

Меня затрясло.

Я прикоснулся к ее лицу, погладил щеку, словно надеялся, что она проснется от прикосновения.

Но она уже не очнется.

Поддаваясь какому-то порыву. Я с силой надкусил кожу на ладони.

Помню, нас учили разным ритуалам. Что, если какой-нибудь поможет вернуть ее.

Судорожно размышляя, я сжал кулак над лицом Элоизы. Несколько капель драконьей крови попали на губы девушки.

Я начал читать ритуальные заклинания невпопад, теряя мысль, перескакивая на другой. Всматривался в мутные зрачки Элоизы, надеясь увидеть хотя бы искру жизни, но время шло и ничего не происходило.

— Вернись ко мне, — сдавленно шептал я. От накатывающей на меня боли я не мог говорить. — Вер… ко мне… л… иза.

После нескольких попыток я остановился, осознавая, что больше ничего сделать не могу. Она мертва.

Грудь сдавило от боли. Я не мог дышать. Не мог даже закричать, чтобы ослабить свое горе. Я мог только смотреть, как Элоиза лежит на руках и осуждающе глядит на меня мертвым взглядом.

— Прости меня, — шепчу я, погладив лицо Элоизы. — Прости. Я должен был защитить тебя. Прости.

Мне хотелось заплакать, чтобы уменьшить боль, но я не умел плакать и никогда не смогу. И теперь терзался нестерпимой болью от утраты единственного человека, который любил меня по-настоящему, которая понимала меня и принимала таким, какой я есть, не пытаясь переделать.

Из моей груди вырвался сдавленный вздох.

Я стонал, чувствуя, как вместе с Элоизой болезненно умирает единственное хорошее в моей жизни.

— Что не делается, то к лучшему, Тион, — послышалось надо мной.

Резко вскинув голову, я увидел, как отец идет в мою сторону. Его взгляд брезгливо проходится на берегу, на котором мы много лет проводили время с Элоизой. Я видел, как он с неприязнью думает о том, как его сын вообще мог приходить в это грязное, вонючее место.

— Это твоих рук дело? — прорычал я, продолжая убаюкивать в руках тело подруги.

— Моих? — удивленно спросил отец. — Я бы не стал пачкать руки.

— Кто же тогда убил ее⁈

На его губах появляется ухмылка.