Книга Свет и Тьма, страница 35 – Алина Углицкая, Лилия Орланд

Я демонстративно отвернулась.

Пусть уговаривает и успокаивает меня, сколько хочет. Не верю ни единому слову. И возвращаться туда не желаю.

Но, похоже, мое мнение никого не волнует…

– А если я откажусь?

Мои слова произвели эффект взорвавшейся бомбы. В зале раздался изумленный вздох, а затем воцарилась давящая тишина. Меня пронзили восемь ошеломленных взглядов, чьим обладателям даже в голову не приходило, что я могу такое сказать.

Первым отмер Дромиран.

– Тогда нам ничего не останется, как только попытаться отбить мару Тьмы по дороге в Саартог, – разве он руками. – Но, боюсь, будут жертвы…

Мое сердце неприятно заныло.

Я медленно скользила взглядом по лицам членов Совета и понимала, что Дромиран прав.

В прошлом сражении с Ковеном погибли маг и мара Земли, а еще маг Воздуха. Кто погибнет на этот раз? Рыжий Ведар, любознательная Лириса, замкнутый Октар… Молчаливый Тайхон, улыбчивая Кониррэ, загадочная Мирлея, нетерпеливая Шеарна или гиперответственный Дромиран?

Нет, не хочу чтобы они пострадали. Тем более, я же сама согласилась войти в Совет в роли Эльтеи. Это было мое решение.

Но и возвращаться в лапы Делианариса без гарантий сбежать – тоже не буду.

Последняя фраза вырвалась вслух.

– Мы это обсудим! – повеселел Дромиран.

– Значит, у нас есть выбор, – прервала его Кониррэ. – Либо отбить мару Тьмы по дороге, либо похитить из Саартога. Оба плана очень рискованные. Предлагаю голосовать.

Я посмотрела на нее с благодарностью. Хоть кто-то предложил разделить ответственность, а не валить все на меня.

Но тут же вспомнила еще один аргумент:

– Подождите! А в качестве кого вы отправите меня в Академию?

– В качестве лейвы, разумеется, – пожал плечами Дромиран. – Больше в Саартог никого не пустят.

– Вообще-то, я замужем. А лейвой может быть только невинная дева. Вряд ли Делианарис упустит этот момент.

– Не волнуйтесь, – поспешила заверить Лириса. – Это тоже решаемо. Есть один фокус…

Она многозначительно подмигнула. А у меня от этого подмигивания кровь прилила к щекам.

Ох, чует сердце, что я еще пожалею об этом!

Дальше тянуть не стали. Голосовали камешками, как и всегда. Только на этот раз Дромиран выдал всего два цвета: черный означал нападение на отряд, сопровождающий мару Тьмы, белый – похищение ее из Саартога.

Я была первой, кто голосовал.

Долго топталась в углу у чаши и раздумывала, как поступить. Мне было страшно. Страшно рисковать собой, ведь жизнь у меня одна. И страшно брать ответственность за чужие жизни. Сомнения не давали сделать окончательный выбор. А вдруг я ошибусь – что тогда?

Может, не стоило вообще возвращаться сюда?

Может.

Но это уже от меня не зависело.

Я вспомнила дом, родных, и снова в груди что-то сжалось. Там было все знакомо, просто и безопасно. А здесь не знаешь, что тебя завтра ждет и будет ли вообще… это завтра.

В конце концов, я опустила в чашу белый камешек. Мои пальцы дрожали. Пульс грохотал в висках, перекрывая все звуки, когда шла обратно к столу.

– Голосование окончено! – объявил Дромиран.

Он последним бросил свой камешек.

Чаша поднялась над постаментом и подплыла к столу. Внутри вперемешку лежали черные и белые камни.

– Четыре голоса за нападение на отряд! – провозгласил Дромиран, обводя нас внимательным взглядом.

А в мое сердце словно вонзились острые когти. Грохот крови усилился, заставляя закрыть глаза. Невидимый обруч сдавил виски.