Онлайн книга «Последняя»
|
Нага походила на натянутую тетиву, на бледном лице в обрамлении черных волос горели черным огнем сощуренные внимательные глаза. Хайран удовлетворенно хмыкнул, его плечи чуть расслабились, словно дождался нужного момента и – сел на столешницу. Не полубог, а обычный мужчина на отдыхе. – Рад, что среди вас нашлись умные и смелые девушки, – он цинично усмехнулся. – Те из вас, кто пройдет последнее испытание со своими избранниками из изначальных, разделят с ними их долгую, очень долгую жизнь. Как думаете, это стоит того, чтобы полюбить? Снова вспомнив свое испытание с повелителем ашуров, я невольно тихонечко фыркнула. Жаль только, что это услышал дракон и холодно обратился ко мне: – Я сказал что-то смешное, даки Эйкана? – Нет, вир Хайран, – повинилась я. Но нет, дракон неспешно подошел к моему столу и, нависнув скалой, давил все сильнее усиливающейся энергетикой и харизмой альфы-альф: – Тогда почему вы фыркали? Меня с рождения научили отстаивать себя, выгрызать у жизни каждый глоток воздуха. Противостоять влиянию толпы сильнейших самцов, отца, братьев, дядьев и старших родичей. Ведь шаграи инстинктивно используют силу зверя против зарвавшихся собратьев. У нас жесточайшая иерархия силы. Задрав голову и посмотрев Хайрану в глаза, я спокойно ответила: – Потому что считаю, любят не за что-то, а вопреки. – Это умозаключение вы сделали из личного опыта? – сухо уточнил он. – Да, вир Хайран, – признала я. На Шаграе у меня, пустого, слабого последыша, не существовало приемлемого будущего, бессмысленно было даже мечтать о семье и детях. Или о чем-то ином, светлом и прекрасном! Еще и грызущая, холодная пустота внутри добавляла «перцу» жизненному восприятию. Большинство бы сломалось: жить без цели и надежды – чудовищно тяжело, но, как сказала мама, я привыкла за все бороться с первым глотком воздуха. И все равно родители меня любили, даже отец, которому все девятнадцать лет было стыдно, что не смог избавить дочь от такой участи. Вот отсюда и моя уверенность: любят не за что-то, а именно вопреки! Несколько мгновений мы с изначальным сверлили друг друга взглядами, пока не услышали восторженный вопль феникса: – Хвала изначальным! Я вас люблю, вир Хайран! Дракон смерил изучающим взглядом рыжую выскочку, а потом облил ледяным предупреждением: – Не переигрывайте, даки Кайкусь. – Вир Хайран, я не играю, я правда вас люблю! – девица обиженно надула губы. К своему удивлению, я заметила досадливый огонек в хитрых оранжевых глазах феникса. Неужели дурочку все время разыгрывала? Хайран усмехнулся, причем многозначительно и, я бы сказала, зловеще: – Шакран, Идар, Модрун и Хлогир – ближайшие соседи Ранивира. Когда первая триада сыновей Великого Ранивира создавала Колыбель Жизни, именно этим мирам досталось больше всего энергии. Ваши звезды уже самодостаточны, миры в безопасности. Так с чего бы пламенным фениксам, особенно дочери сильнейшего огненного клана, разыгрывать восторженную дурочку? – Я не разыгрывала! – напряглась, как я думала, наивная и глупая девушка. – Да, ты думала, изначальные глупы и слепы, – в голосе Хайрана трещал разозленный огонь. – Нет, я… – Девочка, ты решила, что можно обмануть тех, кто своей энергией питает Колыбель Жизни? – с ледяным презрением спросил дракон. – Я понимаю, вас так воспитали: в первую очередь, думать о выгоде своей семьи, во вторую – о себе, и лишь в третью – о благе своего мира. Все остальное – в последнюю и необязательную очередь. И каждая из вас сюда пришла только за властью и троном, готовая идти по головам, невзирая на последствия, ведь так? |