Книга Невеста с обременением, страница 40 – Марина Бреннер

Так что… Прощай, Брир! Прощай, захолустье. Прощ…

— А хрена тебе зеленого! — рыкнул лишенец, закипая от злости — Попробуй только… Шаг сделать отсюда…

Не помня себя, ворвался в детскую, рыча не хуже, наверное, покойного Оттиса Драконозадого, и…

…застыл на месте.

Посреди комнатки, начавшей уже пропитываться нежным ароматом теплого молока и тем, ни с чем не сравнимым, "детским" запахом, стояла Адалина Реггасс Грендаль.

Нет. Не Грендаль, нет. В Холодную Яму долбанных чешуйчатокрылых.

Адалина Реггасс. ЕГО Невеста. ЕГО Женщина. С ЕГО ребенком на руках.

Принадлежащая только ЕМУ .

Этому Месту. И этому Дому.

— Я не хотела его любить, — прошептала она еле слышно, слегка коснувшись губами крохотной, темненькой, младенческой макушки — Видят Боги, я не хотела. Он… Отродье Зверей! Я это понимаю, но… Айвер… Я… У меня не получается быть сильной. Я слабая, просто до жути слабая… Невозможно выразить, насколько мне омерзительна эта слабость. Вот и… всё.

Джейт подошел осторожно, словно стараясь не испугать, либо не разбудить кого-то.

— Спит, — полуудивленно, полуутвердительно прошептал, настороженно вглядываясь в мелкое, детское личико, смугленькое и гладенькое, будто намазанное маслом — Спит ведь… А где эта… Дина, или как там её?

Откуда-то сбоку послышался тихий голос няни:

— Давайте мне малыша, джейты. Я его уложу. Вам бы тоже отдохнуть до вечера. День выдался суматошным… Ступайте. И, пожалуйста, не тревожьтесь.

…Едва оказавшись в спальне, лишенец прижал невесту к стене.

Торопливо содрав одежду с неимоверно желанного тела, принялся осыпать поцелуями каждую клеточку разгоряченной кожи.

— Я не хотела его любить! — как заклинание, повторила магичка, задыхаясь и дрожа как в дикой лихорадке — Я вообще никого не хотела любить, Айвер… Дорогой, мой дорогой… Я слабая… Просто гадость, какая я слабая…

— Я тоже, — шепотом ответил он, едва не сойдя с ума от восторга, ощутив на своей груди маленькие, теплые ладони — Я тоже, моя радость! Тоже…

Если б в совсем небольшой отрезок времени назад кто-то попытался уверить юную Реггасс, наивную, восторженную дурочку, что от прикосновений рук мужчины можно почти сойти с ума, она бы попросту сконфузилась.

Если б в другой отрезок времени этот лгун решил убедить в том же хозяйку Северных Земель джейту Грендаль, она бы, слабо пожав плечами, усмехнулась холодно и нехорошо.

Да что там!

Попробуй кто начать рассказывать сладенькие те побасёнки беглянке с растерянным сердцем и обагренными кровью руками, то и тогда ничего бы не получил. Кроме, разве что, плевка в хамовитую рожу, да пары колких фраз, тычущих иглой прямо в мягкую, больную плоть…

И это было бы правильно.

Правильно!

Потому, что всё то, что происходит между супругами и любовниками в спальне, либо где бы то ни было — удовольствие исключительно для мужчин.

И это тоже абсолютная истина. Женщина и не должна иметь удовольствий. Обязанность добропорядочной жены — терпение, покорность и продление Рода.

Всё прочее — удел шлюх.

То, что происходило сейчас, и было похоже на безобразные, дикие игрища. Запретные и просто невыносимо, невыносимо, невыносимо желанные…

Подхватив задыхающуюся Адалину под ягодицы, лишенец прижал её к стене.

— Разведи ноги, — голос его хрипел, темные волосы спутались, глаза превратились в омуты, полные жара, дыхание же отдавало гарью, крепким вином и дешевым табаком — Пошире… Закинь мне их на поясницу. Крепче, сладкая! Так, да! А, твою мать… Долбанные тряпки…