Книга По праву крови, страница 169 – Ксения Родионова

— Гастон? — озадаченно переспросил я, вдруг понимая, что не видел его огромную фигуру вчера.

— Руку ему по самое плечо оторвало, — слишком спокойно ответила Мия. — Ты в лазарет? Я с тобой.

В лазарете было тесно и душно. Воздух густой от запаха крови, трав и пота. Раненые лежали на койках вплотную. Места не хватало, притащили топчаны из соседних домов. Стоны, приглушенные разговоры. Я стоял у входа, искал Ирен.

Мия протиснулась мимо меня к дальнему углу. К Гастону. Его огромная фигура под простынёй казалась меньше. От руки остался перевязанный обрубок.

Ирен работала над молодым парнем. Тому выбило глаз. Она аккуратно накладывала повязку. Голос её был тихим, успокаивающим. Я ждал.

Она закончила. Сделала шаг к следующей койке. Затем заметила меня. Повернулась. Подошла. Походка была усталой, неуверенной.

— Пойдем пошепчемся, — улыбнулась она. Улыбка вышла слабой.

Я кивнул. Она отвела меня в свой кабинет. Маленькая комната, заставленная склянками, бутылками с мутными настойками, мешочками с травами. На столе сложены странные инструменты Мии для тонкой работы. Лекарства и пыль.

Ирен выглядела истощенной. Тёмные круги под глазами. Явно не спала всю ночь.

— Я тебя не осмотрела вчера.

Пристальный знающий взгляд.

— Сиху передал. Энергетический клинок. Покажи плечо.

Спорить было бесполезно. Я расстегнул куртку, сдвинул рубашку. Кожа на плече и спине почернела, как обугленное мясо. Боль тупая, фоновая. Я к ней привык.

Ирен ахнула. Легко коснулась пальцами. Я вздрогнул.

— В порядке, говоришь? Это тут инфекция и, может, даже хуже, Кайден. Нужно чистить. Сейчас.

Она повернулась к полкам, стала искать нужные склянки. Её движения были точными, даже сквозь усталость.

Я смотрел в стену. Думал о другом. О хижине на окраине. О тишине за дверью.

— Терпи, — сказала Ирен. В руках у неё была тряпица с едкой пастой. — Будет больно.

Я стиснул зубы. Кивнул.

Боль была острой и точной. Я принял её молча. Как должное.

Ирен нанесла пасту. Резкий запах трав и щёлочи. Кожа зашипела. Боль острая, но чистая. Она работала быстро. Сила струилась под её пальцами, выжигала пострадавшие ткани. Потом пришло холодное касание исцеления. Свежая плоть стягивалась. Ирен промыла рану и наложила прохладную повязку, затем помыла руки и вытерла их о ткань.

— Как Анна? Нелегко ей пришлось.

Она устроилась напротив, устало упёрлась руками в стол. Я откинулся на спинку. Глядел в потолок. Вопрос повис в воздухе. Нужен был совет. Не колкости Мии. Не холодный расчёт Сиху. А что-то человеческое.

— Как думаешь, после такого можно снова жить?

Ирен долго молчала. Собиралась с мыслями.

— Можно. Но не сразу. И не той жизнью, что была до.

Она вздохнула.

— Что мне делать?

— Быть рядом. Но не давить. Не требовать чувств. Не ждать благодарности.

— А если она никогда не…

— Не думай об этом. Сейчас её задача — просто выжить. Твоя — дать ей для этого безопасное пространство. Где её не тронут. Не будут осуждать. Где можно молчать. Где за ней не будут охотиться.

— Ты видела, что вокруг творится? Безопасное пространство…

Она посмотрела на меня прямо, встала и положила руку на моё здоровое плечо. Легко.

— Иди, мне пора возвращаться к другим пациентам.

— Как обстановка? — спросил я. — Раненые? Потери?

Ирен вздохнула.

— Тяжело. Четверо скончались ночью. Ещё двое — на грани. Раненых больше тридцати.