Книга По праву крови, страница 208 – Ксения Родионова

— А, её верный щеночек, — я наблюдал, как его непроницаемое лицо, пропустило гнев на короткое мгновение. — Жаль, что лаять тебе позволено только из-за двери. Скажи, ты ждёшь под окнами или она пускает тебя но порог?

— Наслаждаешься звуками своего голоса?

— Ещё бы! — я точно задел больную мозоль малыша Кайдена. — Анна не подпускает его к себе, не после того, как я обточил её под себя.

— Раздевайся! — Кайден дёрнул наручники с такой силой, будто хотел оторвать мне руки.

— Ух ты! А что это за игра такая? — я старался смеяться не слишком вызывающе. — Прелюдия будет?

— Закрой рот и расстёгивай рубашку.

— Я бы предпочёл компанию кое-кого другого.

Я не сдвинулся ни на миллиметр, тогда он зашёл со спины и что есть силы приложил меня головой об стол, я даже успел увидеть звезды, поплывшие перед глазами.

— И это всё? Я ожидал большей страсти после всего, что между нами было.

Он сдёрнул мою рубашку вверх и довольно быстро нашёл отслеживающий сигил на ребрах слева. Не думаю, что он ещё работал. Горячим касанием пламени он выжег его за секунды. Я зашипел от боли.

— Неплохо-неплохо, — я выпрямился, когда Кайден отступил.

— Теперь поговорим.

— Это я с удовольствием, но только не с тобой. С ней. Страсть, как соскучился по её колкостями.

— Ты будешь разговаривать со мной или с пустой стеной, — его каменное выражения лица почти не дрогнуло. Почти.

Рывок головы. Подрагивание пальцев. Раз-два. Кайден заметил. Я снова откинулся на спинку и слегка поморщился.

— Милая наивность. Ты не умеешь играть в эту игру. По делу я буду сотрудничать только с Анной. А тебе я могу рассказать, как она стонала в моих руках или дрожала от прикосновений. Она ведь вздрагивает, когда ты касаешься её?

На пальцах Кайдена заплясали искры силы.

— Ты переоцениваешь свою значимость.

— И всё же ты здесь, — я бы развёл руками, не будь они скованы. — Потому что я оставил неизгладимый след. На ней. И в истории. Первый инквизитор, получивший сущность искусственным путем.

— Вот это уж точно не твоя заслуга, — теперь его лицо искривила неприятная усмешка, когда он нащупал аргумент, имеющий солидный вес. — Опять за тебя всё сделала Анна.

— Ах да, точно! Она же спасала своего драгоценного мальчика. Так спасала, что ради него отказалась от силы, от себя и от своей сути. Хорошо спишь теперь, зная скольким она пожертвовала ради тебя?

Он сомкнул челюсти так сильно, что я даже забеспокоился о сохранности его зубов.

— Да ладно тебе. В конце концов, наша малышка всё же выбрала тебя, — я позволил себе довольно ухмыльнуться. — Только я уверен, что в каждом прикосновении, её тело помнит меня.

— Мы не будем обсуждать Анну, — с и без того бледного лица сползли последние остатки краски, лишь черные глаза выделялись на восковой коже.

— Тогда будем любоваться друг другом, ведь у нас не остаётся тем для разговоров.

— Экстрактор.

— Что это? — я издевательски хихикнул, а он шумно выдохнул. — Слушай, я слишком много времени провёл в пыточных, чтобы понимать, что ты не из того теста, чтобы вести допрос.

Мальчишка поддался на провокацию: он использовал голос, и низкий утробный рык, пронизанный силой, вырвался из него. Волна прошибла меня насквозь и заставила припасть к столу. Тёплая струйка крови стекала по шее из уха. Резонанс почти мгновенно вызвал тошноту, а внутренности, казалось, пропустили через мясорубку.