Книга По праву крови, страница 225 – Ксения Родионова

Оскар, не вставая с колена, выписывал в воздухе дрожащие от напряжения сигилы подавления. Каждый его жест гасил очередной вражеский сигил, заставляя пламя гаснуть, а щиты инквизиторов меркнуть. Но цена была ужасна — с каждым разом из его носа и ушей текла алая струйка, а пальцы обугливались до кости.

Один из инквизиторов, поняв источник своих проблем, ринулся на Оскара, его руки сплели сигил разрыва пространства. Но ополченец, мальчишка лет восемнадцати, бросился под удар. Сигил сработал — тело юноши не было отброшено. Оно сложилось внутрь себя, кости с хрустом ломаясь, пока от него не остался окровавленный комок размером с мяч.

В ответ двое наших, не сговариваясь, впились сигилами контроля плотности в самого нападавшего. Воздух вокруг инквизитора сгустился до состояния черной дыры. Сдавленный хрип — и его тело было сплющено в бесформенный мешок, из которого сочились внутренности.

Я только и успевала отбиваться от летящих в нашу сторону зарядов. Пришлось, как крысе, спрятаться за обломком стены, чтобы выпустить подоспевших жучил. Одни из них вывели из строя механические уродства, дав нашим бойцам преимущество в уровне энергии. Другой роя я отправила наводить суету в рядах обороняющихся инквизиторов. Большая часть роя почти мгновенно была расплавлена, но хотя бы перетянула внимание на пару секунд.

А теперь мне нужно было технично провести главных героев за кулисы. Из короба на плечах я выпустила жуков — доработанные версии тех, что мы использовали для взрыва на приисках.

Жуки, словно капли ртути, устремились к складу, обтекая груды обломков и снующие в панике фигуры. Их бронзовые панцири отбрасывали блики от зарева пожаров.

— Так-так, мои хорошие, почти на месте…

Они просочились внутрь через вентиляционные решётки и пробоины в стенах. Там покоились десятки, сотни концентрированных осколков чужой воли, упакованные, как консервы.

— А теперь, детки, споём им колыбельную…

По мысленной команде сигилы на спинках жуков вспыхнули ослепительным белым светом. Запускался резонансный каскад. Реальность превзошла все мои самые безумные расчёты.

Свист.

А потом… тишина.

Склад сложился внутрь. Из воронки на его месте, заполненной дымом и белым свечением поползли формы. Искажённые, нестабильные, лишённые всякого смысла и логики. Одни напоминали сплетение живых щупалец с битым стеклом, другие — парящие в воздухе рты, полные игольчатых зубов, третьи — просто клубки чистого, вопящего безумия, от которого слезились глаза. Они пока не атаковали.

А мы-то рассчитывали, что камни поглотят сами себя, но где-то мы просчитались.

Воздух вибрировал от смеси скрежета, криков, шёпота, смеха и детского плача.

Я застыла, не чувствуя ни раны на щеке, ни усталости.

— Что… что это? — спросил кто-то рядом.

— Нам пиздец.

Спустя пару секунд после того, как стих звук моего стука, я открыл дверь и вступил в тёмный кабинет генерала Дирака. Волна аромата пряностей и тлеющих палочек сразу ударила в нос, драпированные окна пропускали неяркие огни казарм. Дирак отдыхал в кресле, закинув ноги на пуф. Помотав вино в бокале и попробовав глоток, он наконец повернул голову ко мне.

— Надеюсь, ты с хорошими новостями, мальчик.

Я прикрыл дверь, прежде чем встать на привычное место перед его столом, украшенным искусно вырезанными из дерева статуэтками лис.