Книга По праву крови, страница 247 – Ксения Родионова

(Ой, кажется, забыл предупредить.)

Кайден рванулся назад, мгновенно выпустил источник, чтобы защититься от скверны эфирного, но недостаточно быстро. В местах соприкосновения кожа обугливалась и старилась. Крис и щуплый парень с прибором от рыжей кинулись на помощь, проталкиваясь в узкий проход. Я остался наблюдать позади. Пока щуплый активировал прибор, Крис творил клетку для эфирного, но без знаков, ему вряд ли удалось бы заключить тварь. Меня отпихнул конвоир, что шёл сзади. Он присоединился к сражению. Кажется, Кайден умудрился высвободиться, вот только их возня привлекла других хозяев данного места. Близость сердца привлекала осколки, которые стремились домой в свой мир и видели в сердце его далекий отголосок. Инквизиторские учёные подсуетились и нашли способ удерживать тварей на нижних уровнях в качестве дополнительной охраны.

Я какое-то время понаблюдал ещё за этой суетой в галерее и уже готов был великодушно предложить помощь, но мальчики справились сами, чем даже впечатлили меня. Кайден воззвал к своему источнику, щедро полоснув себя по руке и накормив силой крови. Благодарная сущность погрузила эфирных в кубы стазиса, заперев в карманах без времени и пространства. Крис мгновенно подлатал товарища, а я краем глаза заметил, что не сильно-то он и нуждался в лечении: источнику защищал сосуд охотнее, чем раньше. Это могло быть проблемой.

— Ты какого хера не предупредил про эфирных⁈ — рявкнул Крис.

— Забыл, — я пожал плечами.

— Ещё сюрпризы будут?

Крис не удержался и схватил меня за грудки. Я медленно перевёл взгляд на его руки.

— Только ужас из междумирья.

Каждый из этой бравой семёрки был готов разорвать меня на куски, но отдышавшись и в очередной раз перепроверив приборы и побрякушки, они двинулись дальше. Следующий тоннель встретил нас пульсирующими наростами перламутрово-серой плоти, поглощающей тепло, свет и частицы реальности, от этой дряни лучше держаться подальше, одно прикосновение, и можно было лишится пары слоёв эпидермиса. Бесконечные узкие ступени наконец вывели нас к служебному входу на обслуживающие мостки вокруг конденсатора.

Здесь каждый сантиметр поверхностей был облеплен стабилизирующими сигилами, чтобы удерживать реальность от распада вместе с плотью источника, что медленно разлагался в бездне внизу. Их обновляли два раза в сутки: в районе десяти часов. Для этого сюда спускался отряд техников с охраной. Стоило закончить все дела до их прихода.

Наша группа расползлась по металлической решётке мостков, осматривая летящую вниз глубину шахты. Я сам был здесь всего однажды, так что тоже проникся величием момента. Влияние мертвечины пробивалось даже сквозь сдерживающие круги, отчего конструкции приходилось восстанавливать практически каждую неделю, так быстро метал ржавел, камень крошился, а резина сыпалась. Повсюду расползались аморфные ложноножки силы, обёрнутой плотью, что источала смрад гнилого мяса, прелых листьев и сладости цветов. Кстати о цветах, тех, что в видимом спектре: они здесь мерцали и перепрыгивали из одного в другой, как в местах аномалий на поверхности. Шахту оплетали узлы толстых кабелей и трубок, присосавшихся к гигантскому инородному сооружению, закрепленному двумя пролетами ниже. Мы видели верхнюю часть, что принимала вонзившиеся в соответствующие гнезда отводящие рукава и трубки, тянувшиеся с верхних этажей, где работала надземная часть экстрактора. По этим рукава и направлялась отработанная некротическая энергия. Конденсатор принимал эту энтропию и постепенно стравливал её в сердце для стабилизации процесса разложения и стимуляции импульсов, используемых для разделения сущности и носителя.