Книга По праву крови, страница 256 – Ксения Родионова

Он облегченно выдохнул, когда источник перешёл ко мне. Сигил на спине отозвался теплом. Мои окостеневшие пальцы с трудом зацепили устройство.

— Добро пожаловать домой, родная.

Треск экстрактора, пожирающего самое себя, становится оглушительным. Чудовищным усилием воли я заставила свою руку двинуться вперёд и прижать устройство к метке Кирона. Его глаза сузились лишь на мгновение.

— И что же ты задумала?

Вот оно! Связь между нашими жизнями оборвалась.

— Ты думаешь, это что-то меняет?

По своду зала уже простреливали трещины источающие мертвую энергию разлагающегося сердца. Они сжирали пространство вокруг.

Я притянула источник к себе, перехватывая власть над ним, хотя бы на несколько мгновений. Защитный купол погас, я дернулась прочь.

— О нет, родная, никуда ты не денешься.

Кирон рванулся следом, поймал меня, притягивая ближе, сжимая в крепких объятиях.

— В новом мире нам лучше держаться друг за…

Лезвие, окутанное разрывающей силой, пробилось у основания черепа, обрывая его на полуслове. Рубиновые капли брызнули мне на лицо. Я застыла, всё во мне застыло. Кирон осел вниз. Ещё тёплые пальцы скользнули по мне, а глаза уже пустые. Источник не спас его на этот раз. Он жадно льнул ко мне, восстанавливая связь, что была дарована мне по праву крови.

Тяжело дыша, Кайден извлёк клинок.

— Уходим, — скомандовал он.

Никакого триумфа. Лишь пустота.

Висгловер перестал не гореть, теперь он тлел. Дым от тысяч мелких костров, на которых варили скудную еду, смешивался с осенним туманом, создавая над руинами вечную, грязную пелену. Порядок, который устанавливало ополчение, был хрупким, как тонкий лед на луже. Это был порядок выживания.

Падение Экстрактора стало Вторым Катаклизмом. Камни силы, бывшие кровью и нервами шаткой цивилизации, обратились против неё. Попытка зажечь свет или обогреть дом могла обернуться фонтаном дикой энергии, выжигающей всё живое, или тихим угасанием, когда камень просто превращался в пыль. Люди, десятилетиями зависевшие от этой укрощенной магии, оказались беспомощными, как дети в темной комнате, полной неведомых чудовищ.

А чудовища пришли. С разрушением Экстрактора реальность истончилась, и в мир хлынули сущности, не привязанные к носителям, дикие, голодные. Эфирные, бывшие когда-то редкой угрозой, теперь кишели в каждом переулке, в каждом подвале, меняя очертания и питаясь страхом. Противостоять им могли лишь те, в ком сила была живой — носители. И те из инквизиторов, кто смог отбросить догмы и, рискуя жизнью, вступить в новый, неписаный пакт с хаосом. Постепенно, ценой крови и безумия, устанавливался новый порядок. Порядок, где власть измерялась не званием, а силой личной сущности и готовностью ей рискнуть.

В одном из немногих уцелевших и работающих баров, чьи окна были забиты досками, а воздух был густ от дыма и немытых тел, Мия ковырялась отверткой в колене одноногого мужчины. Его механическая нога, собранная из подручного хлама, скрипела и разбалтывалась.

— … а дичь вся распугана, — хрипел мужчина, затягиваясь самокруткой. — В лес теперь не сунешься. Твари там новые, похожие на сухие кусты, а подойдешь, так обовьют и высосут. И тишина там… неестественная.

Мия что-то проворчала в ответ, не отрываясь от работы. Её рыжие волосы забраны в пучок на макушке, а лицо нахмуренное от концентрации. Рядом с ней на столе лежали части её собственного, давно разобранного на запчасти арсенала.