Книга Отдана горгулье, страница 25 – Эми Райт

Теперь, когда ее сочный аромат витает вокруг моего лица, я, кажется, не могу думать ни о чем другом.

— Скажи что-нибудь, — ее голос звучит тонко, как будто ее решимость может дать трещину в любой момент.

Я вглядываюсь в ее лицо, но не могу понять, что она ждет.

— Он не имел права прикасаться к тебе. Смотреть на тебя. Дышать тем же гребаным воздухом!

Она смеется, и что-то твердое и корявое в моей груди немного крошится.

— Это совершенно правильные слова.

Однако мгновение спустя ее подбородок дрожит, и я вижу слезы, повисшие на ее темных ресницах. В мгновение ока я оказываюсь перед ней на коленях.

— Эй, не плачь. Ты ранена? Ты поранилась, когда я разбил окно? — я дергаю одеяло, пытаясь обыскать каждый дюйм обнаженной кожи под ним, но ее маленькая рука на моей заставляет меня замереть.

— Не ранена. Просто рада, что ты меня не ненавидишь.

Я пристально смотрю на нее.

— Я? Ненавижу тебя? — я с трудом перевариваю эту мысль.

Она шмыгает носом, все еще не выпуская мою руку.

Очень осторожно, чтобы не напугать ее, я кладу ладонь ей на колено. Она остается на месте, и моей руке позволено оставаться там, касаясь маленького кусочка рая.

— Я никогда не смог бы ненавидеть тебя, принцесса. Прости, что заставил тебя так думать. Правда.

— Тогда что произошло там, в театре?

Я вздыхаю. Ясно, что мне придется рассказать ей хотя бы часть правды. Интересно, как много я смогу умолчать.

— Я не хочу, чтобы ты… связывалась с таким чудовищем, как я, — говорю я наконец.

Она фыркает, и я снова поражаюсь тому, как быстро она переходит от плача к смеху.

— Что? Ты думаешь, у тебя волшебный член или что-то в этом роде? Как будто я стану зависимой?

Я ворчу.

— Конечно, нет… — я прочищаю горло. — Хотя он очень твердый. Вот что значит быть сделанным из камня.

Она прищуривается, глядя на меня.

— Ты только что пошутил?

Я пожимаю плечами.

— Так плохо, да?

Она улыбается мне.

— Хорошо, но это не первое мое родео. Я раньше танцевала приватные танцы на коленях и умудрялась не привязываться, — она приподнимается на локтях и смотрит на меня, приподнимая бровь. — Я трахалась с парнями, но на этом пальце нет кольца.

Я вытираю лицо рукой. От одной мысли о том, что она трахается с другими парнями, у меня внутри творятся отвратительные вещи. От мысли о том, что она танцует приватные танцы для других парней, у меня руки чешутся врезать кому-нибудь. Единственное, что останавливает меня от того, чтобы разнести комнату на куски, — это мысль о ней, танцующей у меня на коленях. Так что я цепляюсь за это. Я сажусь, прислонившись спиной к изножью кровати, и качаю головой.

Несколько мгновений спустя угол одеяла щекочет мою руку, и стройные икры проскальзывают по обе стороны от меня. Маленькие прохладные кончики пальцев Джесси гладят мой лоб.

— Тебя это беспокоит, не так ли?

— Нет, — я хмурюсь больше, чем когда-либо. Какое право я имею беспокоиться о том, что она делает? Она никогда не примет меня. Она никогда не сможет быть моей.

— Так и есть! — она обходит вокруг, чтобы встать передо мной, и я вынужден отвести глаза. Куртки снова нет, и ее соблазнительное тело выставлено на всеобщее обозрение, за исключением нескольких лоскутков ткани. Боже, магия современного нижнего белья. Неважно, сколько раз я вижу его, оно всегда околдовывает меня. Однако это ничто по сравнению с тем очарованием, которое производит ее чистое обнаженное тело. Джесси снимает лифчик. Я знаю, потому что он падает на пол именно в том месте ковра, куда я пристально смотрю. Я стону.