Книга Принцесса из эры динозавров, страница 247 – Катерина Калюжная

– Уходите, Ваше Величество, – голос Ньяны будто раздавался из-под слоя ваты. Чувствовалось, что каждое слово дается ей с трудом и причиняет сильнейшую боль. Мука отражалась в черных глазах женщины, которую Саффи знала с самого детства. Никогда прежде та не обращалась к ней «Ваше Величество».

– Вы настоящие?! – закричала Элайн, будто безумная вращая глазами. – Скажите им! Скажите вэр Шадо! Пусть он отпустит меня! Мы должны спасти вас! Мы должны…

– Нет, дочь моя, – голос Джоро, скрипучий и неприятный, звучал на удивление громко и отчетливо.

Как и Ньяне, говорить ему было тяжело, словно что-то или кто-то применил заклинание боли, активизирующееся при каждом произнесенном слове. Но воли у древних хватало, чтобы перетерпеть все. Сафира все больше разделяла убеждение Элайн: это происходит на самом деле. Только Кирвил сомневался, по-прежнему не ослабляя мертвую хватку на талии изворачивающейся, как свихнувшийся удав, Эл.

– Ни с места! – рявкнул он на жену, взглядом пригвоздив к склизкому от водорослей краю обрыва. Руки всего две, а тут не помешало бы четыре. Кир чувствовал неуверенность, но знал точно: его цель – спасти тех, кто совершенно точно жив. Оплакать мертвецов он еще успеет – позже, ведь раньше шанса на это у него не было.

– Кирвил такой же недоверчивый, как я помню! – Сольер пытался вести диалог в своей обычной шутливой манере, но боль отражалась в изгибе тонких губ, в лихорадочном блеске глаз. Дикая, первобытная боль, скручивающая судорогой мышцы, придавала зеленоватый оттенок землисто-серой коже. – Мы живые, Кир. Однако Джоро прав, это ничего не меняет. Это идеально выверенная ловушка, рассчитанная на них. – Сольер глянул по очереди на Сафиру и Элайн. – Я рад, что ты снова там, друг, и не дашь им наделать глупостей.

– Идите и делайте, что должно! – Джоро говорил как человек, привыкший приказывать. Даже боль не могла вытравить властных ноток из осипшего голоса опального герцога. – Не смейте спасть нас! У вас есть обязательства перед живыми, мы же должны остаться мертвецами.

– Отец… – всхлипнула Элайн, по ее щекам градом катились слезы.

Она говорила с Джоро, но взгляд ее был прикован не к нему. Видеть родителя, закованного в цепи, оказалось невыносимо. Еще хуже сознавать, что так прошли для него миллионы лет.

Сафира чувствовала себя маленькой и беспомощной. Тело, словно парализованное, застыло на краю пропасти. Нельзя сделать шаг вперед и невозможно не сделать! Они должны попытаться спасти пленников даже против их собственного желания и героических уверений! Иначе она, королева, уже никогда не сможет спать по ночам. И Элайн не сможет. И даже Кир…

– Кир, ты веришь им? – прошептала Сафира. Она не могла насмотреться на Олгена, но кузен словно не замечал ее, во все глаза таращась на Элайн и Кирвила, застывших над самой бездной. Черные глаза кричали – уходите, спасайтесь! Как же сложно с героями: они всегда жертвуют собой ради великих целей. Когда же она, Сафира вэр Тара, сможет поступать так же, ставить долг выше желаний?

– Да, – прохрипел Кирвил, словно заклинание боли действовало и на него. – Только Сольер может улыбаться в такой ситуации.

– Угу, мой лорд, – вер Жуйер осклабился в своей фирменной улыбке, демонстрируя зияющую дыру на месте передних зубов.