Книга Кромешник и его светлое чудо, страница 40 – Лана Ежова

– Я так долго тебя ждал.

Его бархатный шепот обжигает мою шею.

Кончиками пальцев он нежно проводит по моему обнаженному плечу, скуле, мимолетно касается уголка губ.

Я в кольце сильных, надежных рук. Я нужна ему как воздух, как солнечный свет.

– Моя душа, мое сердце, ты стоила сотен лет ожидания.

Мужская ладонь обхватывает мой затылок, так властно, так правильно. И все тревоги уходят, я знаю, что больше не одна, что за его широкой спиной мне нечего бояться.

Теплые губы накрывают мои. Раздвигают, вторгаясь, наполняя необычными, безумно приятными ощущениями.

Хочется раствориться в этом поцелуе, застыть во времени, чтобы хмельное мгновение никогда не заканчивалось…

– …Мы-ы-ыр? Мыр!

Я открыла глаза.

Сердце стучало как бешеное.

Сон. Это был сон! Опять.

Тяжеленный Барт запрыгнул на постель и пробежался по мне, окончательно возвращая в реальность.

– Ох, Барт! Брысь! Раздавишь хозяйку, кто будет чесать спинку во время грозы?

– Мыр!

Шмырь сделал вид, что устыдился, и сбежал.

Своей цели он достиг: теперь я пойду поить его молоком и кормить чем-то вкусненьким. А так Барт обычно охотился в лесу.

На самом деле я ему благодарна за своевременную побудку от кошмара. Нет, сон приятный, но… все равно кошмар.

Прошло три дня. Три долгих дня пустого ожидания. Я боялась собственной тени, вздрагивала от неожиданного звука. Но при этом по вечерам бродила по улицам Квартена.

Незнакомец мне теперь даже снился! Мои старые кошмары безобидны по сравнению с будоражащими тело грезами. Вот как сегодня.

Я знаю, что поцелуи – это неинтересно и даже неприятно, ведь однажды я проводила эксперимент, убедилась. Странные ощущения: неловко и будто кого-то предаешь. Саму себя? Не родину ведь… Что ж, видимо, я из тех женщин, которым не нужна физическая близость, не нужна семья. Мой удел – наука, полезные для полиции изобретения.

Так какого шмыря сейчас снится совсем противоположное?! Будто поцелуи – это крышесносное удовольствие? Хоть ищи своего незнакомца, чтобы проверить!

А может, именно так и стоит поступить? Нет, не поцеловать кромешника! А найти его, спросить, почему спасал и куда подевался. Ой, точнее, почему не требует долг за спасение.

Ожидание расплаты страшнее самой расплаты.

– Мыр! – нетерпеливо напомнил о себе Барт.

– Иду-иду. – Я поспешила на кухню.

Налив молока, разогнулась и мельком глянула в окно.

Под деревом стояла высокая фигура в черном плаще.

Мой незнакомец! Он пришел ко мне!

Я рванула из кухни, сбив стул.

Ох, теперь синяк на коленке сводить. Ничего, это не важно. Важно, что он пришел! Мое шмырево наваждение!

Сейчас я все у него спрошу… Все-все!

Выскочила на улицу как была, в домашней обуви. Бежала к яблоне, возле которой он стоял, летела, почти не касаясь земли.

И… его не было.

Ушел, не дождавшись? Или не пожелав дождаться?!

Заполошный стук сердца заглушал остальные звуки.

Моего незнакомца здесь нет. И судя по нетронутой поверхности раскисшей земли возле дерева, не было. Пригрезился. Я хотела его встретить – и воображение пошло навстречу.

– Фыр-фыр, – сообщил Барт и ласково потерся о мои ноги, а затем и обвил гибким пушистым хвостом.

Успокаивает.

– Твоя хозяйка сходит с ума из-за мужчины, – сообщила с горечью шмырю.

Моя домашняя нечисть несогласно фыркнула и встопорщила усы.

– Да-да, не спорь. Зачем он мне нужен? Не знаешь? Вот и я тоже. А снится, тянет увидеть. Надеюсь, это всего-навсего любопытство. Загляну ему под капюшон – и успокоюсь.