Книга Досье леди N, страница 70 – Ольга Романовская

– Да настоящая! – обиделась я. – У Петры спросите, он заходил, меня искал. Остановился…

– Ладно, я вам верю, командировку подпишу. Только, – Юбер снова вздумал играть в дракона, пугая грозными взглядами, – чтобы материал того стоил! Меня не волнует природа и достопримечательности. Мы не путеводитель и не детский альманах. Долой стеснительность, линейку в руки и карандаш в зубы! И никаких отговорок – читательницы требуют. Пусть мечтают оказаться на вашем месте.

– М-да, не ту профессию назвали древнейшей! – пробормотала я.

Спорить с Юбером не стала. У него пунктик – я должна переспать с каждым героем материала и выставить ему оценку, не забыв описать достоинства и недостатки ниже пояса. Подозреваю, у нашего главреда большие проблемы в спальне, недаром он предпочитает сигареты и выпивку женщинам. Не припомню у него ни одной любовницы.

– Не сомневайтесь, читательницы придут в экстаз от моих статей! – без зазрения совести пообещала я.

Чтобы сочинить статью из цикла «у-него-мы-десять-раз-рекомендую», необязательно выходить из комнаты. Берешь самые сокровенные мечты своей аудитории и переносишь на бумагу. Газету раскупили, Юбер доволен, я получила премию – словом, все счастливы.

– Очень на вас рассчитываю.

Вернувшись за стол, Юбер вытащил из-под пресс-папье чистый лист и быстро набросал приказ.

– Вот! – Он протянул бумагу мне. – Поставьте печать у Петры, и хоть завтра в бухгалтерию.

Глянула на размер командировочных. Нет, вот ведь жук – всего пятерка ассигнациями! А еще щедрая оплата проезда, но постфактум, при предъявлении билетов. Ладно, где наша не пропадала! С паршивой овцы хоть шерсти клок.

* * *

Мир перед глазами немного покачивался, контуры фонарей размывались, однако я старалась шагать прямо, ориентируясь на темные линии домов.

Да, мы выпили. Да, много. Разве это преступление? И разве у нас не было повода? Стасю чуть не убили, меня… Надо мной провели ритуал, рука до сих пор болит, дважды до смерти напугали и выдали смехотворные командировочные. Я благополучно потратила их в тот же вечер: на ресторан, гостиницу, извозчика для сестренки. Может, я паршивая ведьма и так себе репортер, но родственница хорошая.

Изо рта вырвалась и поплыла кверху едва заметная струйка пара. Завороженно проследила за ней и, икнув, пересекла площадь перед академией.

Письмо. Передам его привратнику и баиньки. К себе не пойду: там лестница, убийцы, я к Петре, успела договориться до того, как ударилась в винный угар.

Первую рюмку выпила в приемной. Петра любезно откупорила коньяк, который держали для важных гостей. Она тоже считала Юбера жмотом и посетовала:

– Даже за переработки не доплачивает. Торчу здесь, пока не уйдет. А у меня, между прочим, личная жизнь, молодость проходит.

Бухгалтерия не разделяла принципов главного редактора – касса оказалась закрыта. Так что формально кутила на свои, завтра компенсируют.

А еще утром у меня наверняка будет болеть голова.

Завтра… Если оно наступит.

Остановившись в нескольких шагах от ограды академии, зачем-то принюхалась. Прохладный влажный воздух щекотал кожу. На контрасте с ним разгоряченные спиртным щеки горели еще больше.

– Письмо.

Похлопала себя по карману пальто и нетвердой походкой побрела к воротам.

К счастью, записку Леонтию я набросала еще в редакции. Ничего особенного, просто скупо сообщила о нападении, примерную дату отъезда и попросила почтовый адрес на тот случай, если мне и впредь захочется делиться новостями.