Книга Наследие, страница 78 – Джой Моен

— Мисс Гамильтон, я уже начал волноваться, — раздался в телефоне мужской голос. — Ваше бегство, оставленный договор, ваше молчание... Я не знаю, что и думать.

— Мистер Блэкмунд... — начала Элисон, с трудом сдержав очередной тяжелый вздох, но взяла себя в руки и продолжила обычным твердым тоном: — Мне жаль, что пришлось причинить вам столько беспокойств. И я могла бы сказать, что так сложились обстоятельства, что я с нетерпением жду нашей встрече и прочие любезности, но... Могу я быть честна с вами?

— Именно за это я и ценю вас, — усмехнулся мужчина. — Хоть и чувствую, что ваш ответ придется мне не по душе.

— И все же правда такова, что я просто забыла про договор. Первый раз в жизни повела себя как женщина и мать, а не как профессионал, — не теряя твердости в голосе, призналась Элисон, чувствуя, как начинает дрожать рука от разочарования в самой себе. — Мне следовало позвонить вам сразу же, но события и правда, закрутились. Я покинула Нью-Йорк и не знаю, когда смогу вернуться.

«И вернусь ли вообще», — мысленно добавила женщина.

— Что-то случилось? Я могу помочь? — в голосе мистера Блэкмунда появились настороженные, заботливые нотки.

— Да... То, есть нет... — промямлила Элисон, но взяла себя в руки. — У меня умерла родственница при весьма загадочных обстоятельствах. И пришлось срочно уехать в Канаду. Но мне совсем не хочется погружать вас в свои проблемы.

Поговорив с директором музея еще несколько минут и убедив его, что у них с дочкой все в порядке, Элисон наконец почувствовала, как уходит тяжесть с души. Кто знает, может судьба еще сведет их вместе, в любом случае, мистер Блэкмунд заверил женщину, что с радостью поработает с ней в будущем.

— Могу ли я попросить вас об одолжении? — нерешительно протянула Элисон, нахмурившись.

— Все, что угодно, если это в моих силах.

— Моя дочь нашла в доме шкатулку, на вид очень старую, возможно семейную ценность. Я знаю, что оценка таких вещей не делается по фото, и это совсем не ваш профиль, но может вы ее изображение наведет вас на мысль о происхождении — фирме-изготовителе, примерном времени, когда похожие шкатулки выпускались. На ней изображены бабочки, и, если мне не изменяет память, надпись на греческом, о чем-то да это говорит. Хотелось бы узнать хоть что-то.

В трубке воцарилась тишина, и Элисон вздохнула, коря себя за навязчивость.

— Не знаю, смогу ли я помочь, но буду ждать от вас фото. Но только при одном условии — зовите меня Эдмунд.

— С радостью, — рассмеялась женщина. — Но тогда и для вас я просто Элисон.

За время разговора пришло еще одно сообщение от суперинтенданта: «Рад, что у вас все хорошо. Напоминаю, что вы можете звонить мне в любое время, что бы ни случилось».

— И почему все так стремятся обо мне позаботиться? — усмехнулась Элисон.

Но как бы она не храбрилась, делая вид, что разговор никак на нее не повлиял, легкое, веселое настроение ушло, и женщина, быстро преодолев комнату, выключила музыкальный центр, оборвав певца на полуслове. Прикрыв на мгновение глаза, и сделав глубокий вдох, Элисон выкинула из головы все мрачные мысли и, хлопнув в ладоши, улыбнулась и направилась на кухню — готовить ужин для них с Мелоди. На журнальном столике так и остался лежать нетронутый альбом с фотографиями.

Элисон успела приготовить почти все, что хотела, и вытащила из духовки блюдо с лазаньей, меняя его на другое — с вишневым пирогом, который должен был как раз запечься к десерту, в это время наверху хлопнула дверь.