Книга В лабиринтах лжи, страница 130 – Рия Миллер

– Где меня держат? Что это за место? – решила выяснить во время вечерней прогулки.

– Тридевятое царство, – ответил громила в черном с издевкой.

Я внезапно остановилась, развернулась лицом к нему и поняла, что бесполезно спрашивать. Приказ короля молчать и ничего не говорить мне – закон, против которого они не пойдут. На этом прогулка была завершена.

Завтракала, обедала и ужинала только у себя в комнате. Один раз кто-то из работающего здесь персонала сообщил, что меня хотела навестить Мия, но я отказалась ее видеть, потому что была не в настроении. Гнев убивал, но еще больше – желание мести. Жажда задушить ее и всех, кто участвовал в спектакле Лилианы (которая, я уверена, была жива) и короля, росла и росла. В то же время я понимала, что бессильна и слишком слаба, так как Алекс использовал меня, заставляя чувствовать себя такой, но спасибо хотя бы за то, что не требовал больше видеть сны и галлюцинации. Не знаю, сколько точно прошло с того момента, как до меня дошло, что я кукла и пешка в дурацких играх королей. Мне никогда не нравилось быть принцессой, я ненавидела политику и войны, а особенно не могла терпеть власть. Именно за ней все гонялись, как за дорогой вещицей, чтобы похвастаться потом перед миром. Когда я притворялась Камиллой, часто видела кровавую корону, сломанные и разбитые часы, зеркало и розы. Они – главный символ моего прошлого и напоминание, кем когда-то меня заставили стать.

Я не любила розы, но обожала, как и Анжи, фиалки.

Я должна была стать королевой, но не убийцей.

Мне внушали любить день, но я полюбила ночь.

По предсказанию, на свет должен был появиться мальчик, но королева родила девочку, а спустя некоторое время – близнецов, которых в будущем презирали, а вскоре стали бояться.

Так началась моя история, превратившись спустя несколько лет в легенду. Усмехнувшись сумасшедшим мыслям, я оторвала взгляд от окна и вновь оглядела роскошную темницу. Любая несчастная заключенная позавидовала бы и ночами мечтала о такой клетке, где имелось все: свет, большая мягкая кровать с балдахином, столики, широкое окно с подоконником, на котором можно сидеть и любоваться морем. Сама спальня была не слишком ярких тонов, но и не серых. Видимо, король помнил мой любимый цвет, поэтому специально предоставил эту большую комфортную спальню в белой и голубоватой гамме. Меня все устраивало, но не хватало рояля, а книги читать надоело. Два дня назад, когда я пожаловалась Диане, что мне скучно, она принесла блокнот и ручку.

– Алекс передал, чтобы ты вспомнила, как писать, – положила их перед носом бывшая подруга и, судя по черной форме, охотница.

Я закатила глаза, запрокинув ноги на белоснежный стол. Бессмертная не возражала, но с осуждением буравила меня взглядом.

– А в школу меня вернуть он не собирается? – без интереса спросила.

– Нет, у него другие планы.

– И какие же? Отправить обратно в могилу в лабиринте? – с надеждой поинтересовалась я.

– Не знаю, – пожала плечами Диана и вышла из комнаты.

Я просидела в таком положении долго, сверля дверь ненавидящим взглядом.

На следующий день, в воскресенье, когда я мысленно считала, сколько красивых золотистых узоров на потолке, в дверь впервые соизволили постучать.

– Войдите, – крикнула я, продолжая лежать на полу, раскинув руки в стороны, как погасшая звезда, которую сорвали с неба и бросили на землю.