Онлайн книга «Война и потусторонний мир»
|
Потусторонняя Россия. То самое место, откуда был родом спасенный ими с Петром волшебный угорек, то место, где обитают все сказки и кошмары, рассказанные нянькой в темной спальне. С самого детства Александра слушала их взахлеб, а потом начала подмечать – вот у соседской кошки слишком сильно горят глаза, вот в ночном пруду мелькнуло лицо, вот в завываниях метели слышится чей-то голос. Маменька запрещала говорить об этом, называла ее рассказы химерой и часами заставляла молиться. Но Александра ничего не могла с собой поделать, а через некоторое время и вовсе убедилась, что все это правда. Разве что видна она только тем, кому хочет открыться. Но почему все иначе, чем она запомнила? Где величавая и мудрая царица Иверия? Где бесконечно добрый и по-детски пылкий Егорушка? От них веяло просвещенностью и высшим светом, а то, что происходило сейчас, было совершенным варварством… Вой оборвался. Но легче от этого не стало: Долохов сел. Заторможенно, словно пьяный, он нащупал саблю, вложил в ножны, поднялся на ноги и принялся покачиваться, уронив руки и так и не поднимая головы, а из раны на землю подле его сапог вываливалось что-то кровавое, бурое. Следом за ним, словно по команде, принялись копошиться остальные – все поле вокруг Александры зашевелилось. Несмотря на раны и увечья, они, обожженные, продырявленные, с вывернутой шеей и смятым черепом, поднимались на ноги и замирали, прислушиваясь в ожидании нового приказа. Александра смотрела, клацая зубами. Отчаянно хотелось кричать, и она закрыла рот ладонью. Следовало немедленно бежать отсюда, а если нет сил бежать, то ползти, и она непременно сделала бы это, если бы именно в этот момент позади нее не заговорили. – Поднимайтесь, сударь, поднимайтесь, – услышала она напряженный шепот. – Если не хотите быть замеченным, немедленно поднимайтесь, ну же! Последние слова были сказаны с такой внутренней силой, что Александра, все еще не зная, кто отдает приказы и можно ли говорящему верить, послушалась. Оттолкнувшись от стылой земли, встала, едва ощущая оледеневшие ноги. – А теперь стройте из себя мертвого. – Да как же… – Ну вот как они: стойте и молчите. Да не озирайтесь так. И не дергайтесь, вам тут не кадриль. Да не топчитесь! Манера у говорящего была нетерпеливой и досадливой, но самое удивительное – голос незнакомца был женский. – Кто вы? – спросила Александра шепотом. – Это неважно, – ответила невидимая собеседница. – Ваша забота сейчас пережить смотр, так что будьте любезны слушаться: стойте и молчите. Александра сделала, как было велено, тем более что приказ «стоять и молчать» привычен для любого военного смотра, даже для того, в котором солдаты вполне еще живые. Издалека донесся тяжелый скрежет, будто раскрывались ворота. А там раздался стук копыт. Торопливый, резкий. Приближались всадники стремительно, копыта с чавканьем месили грязь. Александра напряженно вслушивалась, силясь понять, что за начальство и в каком количестве едет к такому войску, но бросила затею: голову слишком мутило для арифметических упражнений. Копыта били ближе, ближе, пока не стихли, остановившись, перед первой линией гусар. Лошади переступали, все еще разгоряченные гонкой, и фыркали. Приглушенные голоса отдавали короткие неясные приказы. Стараясь не выдать себя, Александра осторожно подняла взгляд. Пришлось привстать на цыпочки, чтобы взглянуть поверх опущенных голов, а там скорее закусить губы, чтобы не вскрикнуть. Ведь семерка всадников была той самой – черные солдаты, учинившие резню, выдавая себя за французов. Адские лошади под ними отплевывались пеной, глодали мундштуки и то и дело шумно выдыхали, выпуская из ноздрей дым и искры. |