Книга Нити Дочерей Ночи, страница 104 – Евгения Санакоева

Бон вскочил на подножку и, осторожно держа лицо девушки в ладонях, прошептал:

– Я все сделаю, я спасу тебя, только, пожалуйста, держись!

Придерживая Теону, принц разрезал веревки на ее ногах. Затем, аккуратно высвободив одну руку из пут, он закинул ее себе на плечо, позволяя девушке повиснуть на нем. Когда вторая рука также была свободна, Бон подхватил Теону и осторожно опустил на пол. Чтобы остановить кровотечение и перевязать раны, пришлось оторвать от бархатного платья Ткачихи несколько широких полосок ткани.

– Оголяться перед сумасшедшим культом в мои планы не входило, – попыталась пошутить Теона.

– Молчи, не трать силы, – разозлился принц.

– Слушаюсь, ваше высочество… – сипло добавила Ткачиха и закашлялась.

– Замолчи, я приказываю!

Теону нужно было унести из зала как можно скорее, пока бормочущие фигуры в черных плащах не пришли в себя. Бон озирался, пытаясь понять, свободен ли путь к отступлению. Краем глаза он заметил, как живот одного из сектантов рассек тонкий блестящий серп, обагренный кровью. Безжизненное тело рухнуло на пол – за ним стоял Виктор с белкой на плече. Следом за первым падали и умирали другие – их жизни забирали ангелы смерти – Вероника и Леонида.

Монотонное бормотание сектантов начало затихать. Король, до которого еще не успели добраться Видящая и Наемница, поднял голову и открыл глаза. Первым, кого он увидел, был Бон, сидящий на полу с Теоной на руках. Правитель Риата выхватил меч из ножен.

– Я же пообещал, что вы умрете вместе! – зло прошипел он, но на полпути дорогу ему преградила Леонида.

– Мы с тобой не закончили в прошлый раз, – крикнула женщина, скрещивая с королем клинки.

Оставшиеся в живых члены культа постепенно выходили из транса и окунались в жестокую реальность. Кто-то, видя поверженных стражников и мертвые тела, укрытые черными плащами, не предпринимал попыток сопротивления, однако другие, подобно королю, решили сражаться. Сморчок и Кепель перешли в стан сдавшихся. Виктор приказал им бросить оружие и оттеснил к стене.

События разворачивались стремительно, однако Бону казалось, что время остановилось: силы Теоны таяли, жизнь утекала из ее тела, и принц не мог понять, что ему делать. Когда он решился оторвать взгляд от бледной как полотно девушки, чтобы найти в толпе Веронику, то увидел, что на поле боя появился новый герой: возле полусгнившего гроба возвышалась огромная фигура. Божественный исполин. Зрячий жадно вдохнул воздух и расправил плечи.

6066 год эры Двух Великих

Все, что могла сделать Теона для своего спасения, – постараться не шевелиться. Малейшее движение причиняло нестерпимую боль. Тело, которое еще недавно ее не слушалось и ничего чувствовало, теперь разрывалось от огня, полыхавшего внутри. Холодные руки Бона гладили ее по лицу. Его тихий голос подрагивал:

– О́ни, я с тобой. Прости меня, О́ни. Это я во всем виноват. Я обещал защитить тебя… обещал… прости, О́ни. Только держись, прошу тебя. Леонида здесь, Вероника здесь и даже Виктор со своей бешеной белкой. Пожалуйста, О́ни, только не закрывай глаза.

Но ее не нужно было о таком просить, она не решалась даже моргнуть. Все, чего ей хотелось, – умереть, смотря в его прекрасные глаза цвета предгрозового неба. Он принес в ее жизнь столько радости и тепла, она должна была попытаться хотя бы на прощание сказать ему что-то важное.