Онлайн книга «Нити Дочерей Ночи»
|
О, спасибо, Морин, что заставлял его учить древние языки! Язык первородных считался почти забытым, и говорили на нем единицы, но учитель настаивал, что наследник престола должен знать язык, на котором написана Книга Времени. Сейчас Бон с благодарностью вспоминал скучнейшие занятия, благодаря которым смог понять смысл искусно выведенных на ветхом пергаменте слов. Но с каждой начерченной буквой принцу становилось все больше не по себе: что смогут сотворить со страной и миром те, в чьих руках будет власть, обещанная свитком?! Этого нельзя допустить. Теперь уже Бона волновало не только благословение отца. Он понимал, что должен ни много ни мало спасти привычный мир от разрушения. Но что он мог один? Ему нужны могущественные союзники. Ему необходимо поговорить с Сестрами Ночи. А прежде – с Теоной, которая так и не прислала Этина после того поцелуя. Слишком много условий и слишком мало времени, а на кону стоят такие высокие ставки, что мало не покажется никому. Но, как говорил Морин: «У Двух Великих нет других рук для чудес, кроме наших». * * * Пальцы Теоны всегда начинали ныть ближе к рассвету. Очередной плед судьбы был почти готов: оставалось узнать имя обреченного. Юркий челнок, поддаваясь ее приказу, нырнул в зоб между натянутых нитей, она потянула бердо на себя, прижимая новый ряд, и впала в транс. Ее руками управляли Великие, передающие свою волю. Закончив, Теона в забытьи сняла плотную черную ткань с переднего вала станка, чикнули ножницы, отрезая нитку и создавая воронку необратимости. Ткачиха пришла в себя, потерла глаза и посмотрела на плед в руках. – Только не он, – прошептала она, роняя на пол законченную работу. Тринадцать дней она ткала и относила пледы и снова ткала и снова относила, отключив мысли и чувства, день за днем убеждая себя, что ничего страшного не случилось. Иначе она бы не справилась: новое прошлое, новые эмоции и этот невозможный поцелуй, который так отчаянно пытался вернуться в ее мысли и сны, когда нежность нитей, из которых ткали пледы, превращалась в смятую под ее рукой рубаху принца. А ранка под грудью, подчас напоминающая о себе, не давала шансов отринуть прошлое. Кожа все еще хранила отпечатки его пальцев, Теона не хотела вспоминать об этом, но ничего не могла с собой поделать. Как только образ того поцелуя возникал в ее голове, глаза закрывались, дыхание становилось прерывистым, а тело начинало гореть, желая повторения. Это было невыносимо, потому что могло только ранить и не давало надежды на что-то хорошее никому из них. Теона несколько раз пыталась написать записку принцу. Этин, видя, что ему скоро дадут задание, оживлялся, принимаясь ходить по столу туда-сюда, но каждый раз, когда хозяйка рвала в клочья ни в чем не повинный кусочек бумаги, ворон раздосадованно каркал и улетал в сад. Она надеялась, что время поможет стереть все из памяти или Бон так сильно обидится, что сам не захочет с ней больше общаться. Женится на принцессе, и три года дружбы забудутся, будто их и не было. Но этот плед снова поменял все правила. Она не допустит, чтобы пророчество сбылось и разрушило жизнь человека, которого она любила. Теона смотрела перед собой, но не видела ничего вокруг, потому что отчаянно искала подсказку внутри себя. И вдруг она вспомнила, как Вероника однажды рассказывала, что если Ткачиха увидит свое имя на пледе, то может попросить Сестер его переткать в знак благодарности за службу… Единожды она может отложить свою смерть. Собственную безрадостную жизнь Теона удлинять не собиралась, но она же может попытаться попросить о милости для другого? Да! Она достаточно сделала для Ордена, чтобы ей пошли на уступки, а если возникнут проблемы, придется заставить Веронику помочь, припомнив нерассказанную правду. |