Книга Золотая нить богини, страница 116 – Евгения Санакоева

– Ты правда так думаешь?

– Ну конечно, я бы все отдала, чтобы получить такие же.

– Ну, это легко устроить, – улыбнулся Орсон в ответ.

– Что? Как?

– Конечно, я могу исполнить твое желание. Я же все-таки Великий Черный.

– Орсон, – не верила своим ушам Вероника, – если ты это сделаешь, то я буду готова на что угодно, чтобы тебя отблагодарить.

– Да ну что ты, Ника, мне ничего не нужно, – ласково ответил Черный, – правда вот…

– Что? – заглянула ему в глаза девушка.

– Такая магия требует соблюдения некоторых условий. Ты должна будешь отдать взамен любую свою вещь, которую сама можешь выбрать. Тогда обряд будет оплачен.

– Забирай, забирай все что хочешь, – ликовала Вероника, – у меня есть кое-какие украшения из дома. Они золотые, мне папа подарил, этого хватит?

– Даже не думай, я не возьму ничего ценного. Это может быть что угодно, просто чтобы потом не было вопросов. Вот, к примеру, даже твой корсет.

– Корсет?

– Да.

Вероника, не помня себя, начала тянуть за ленты, туго натянутые за спиной, чтобы поскорее расплатиться за столь вожделенное преображение. Узелки, как назло, путались, но ее упорство взяло верх, и бантик поддался. Она торопливо расслабляла петли, извиваясь как змея, и, когда дело было сделано, протянула Великому Черному его оплату. Платье на ней расправилось, и Веронике сразу стало легче дышать.

Орсон попросил положить корсет на стол и спросил:

– Ты точно готова? Обратно твою внешность я уже вернуть не смогу.

– Я готова как никогда, – улыбнулась своему счастью Вероника.

Мурашки стадом горных овечек пробежали по ее телу. Неужели! Неужели она навсегда сможет забыть о матери, перестав видеть день за днем ее отражение в зеркале. Она избавится от всех неприятных воспоминаний, чтобы начать новую жизнь с Валентином.

Орсон подошел к ней так близко, что холод от серебряных лат на его одежде заставил Веронику задрожать.

– Ты все еще можешь передумать, – предупредил он.

– Ни за что! – отчеканила она в ответ.

– Значит, так тому и быть.

Великий Черный положил ладони ей на голову и медленно провел вниз по волосам. В кожу Вероники словно воткнулись сотни маленьких игл, но она не смела даже пикнуть, чтобы он не подумал остановиться. Пытка продолжалась невозможно долго, глаза слезились, а кожа горела. Вот где была настоящая плата за превращение – она платила своей физической болью.

Но агония закончилась так же внезапно, как и началась. Орсон резко провел руками по ее плечам, будто сбрасывая с них прошлое, и, щелкнув пальцами возле ее лица, сказал:

– Готово.

Вероника не смела открыть глаза. Она не верила, что все происходит на самом деле. Если Орсон просто подшутил над ней, это будет самая жестокая шутка в ее жизни.

– Ника, я говорю, все готово, – повторил он. – Открывай уже глаза.

Вероника зажмурилась еще сильнее, а когда решилась и все же взглянула на отражение в огромных зеркалах, покрывавших стены игровой, то потеряла одновременно и дар речи, и возможность дышать. В серебряной глади отражалась самая красивая девушка, какую ей только приходилось видеть. Белые прямые волосы струились по плечам и прикрывали грудь, кожа светилась, точно посыпанная алмазной крошкой, а голубые ледники глаз отражали десяток свечей, горящих вокруг, и искрились бликами.

– Это невероятно, Орсон, – сказала она почти шепотом.