Книга Золотая нить богини, страница 12 – Евгения Санакоева

– Эй, Ткачиха, что случилось с твоим Орденом? – бесцеремонно закричал кто-то.

Толпа, и без того возбужденная гонками, переключила свое внимание на девушку. Теона опешила, не понимая, куда бежать, но Бон, недолго думая, схватил ее за руку и потащил за собой.

Им в спину неслось:

– Эй, держите их! Постой-ка, Ткачиха, объясни нам все!

– За дураков нас держишь? Где наши белые пледы от Великого?

Но Бон уже несся по полупустым улицам, петляя между домами к коновязи, где они оставили лошадей.

Все случилось так быстро: только что она праздновала почти победу своего поросенка, а теперь убегает с поджатым хвостом от толпы.

– Скорее, О́ни, – торопил ее Бон, поминутно оглядываясь и прибавляя шаг.

Когда они почти добрались до Рыси и Стоика, Бон крикнул мальчишке-охраннику:

– Отвязывай!

Подлетев к лошадям, он буквально закинул Теону на кобылу и сам стрелой взметнулся на Стоика.

– Пошел! – без церемоний прокричал король своему коню, и тот резво тронулся с места. Рысь поскакала следом.

Когда город остался позади и Бона с Теоной скрыла лесная чаща, король наконец остановился и, осматриваясь по сторонам, выдохнул:

– Прости, я подумал о своей маскировке, но не предположил, что узнать могут тебя, – с сожалением сказал он.

– А почему мы убежали? Я же не сделала ничего плохого.

– Не все люди это понимают. Привычный им порядок изменился, и каждый стремится найти в том виновного. Я до сих пор отбиваюсь от нападок и точно не хочу, чтобы их объектом стала ты. Я такой глупец, прости, О́ни!

– Ты шутишь?! Даже если наше приключение и оказалось слегка рискованным, это все равно стоило того веселья! – успокоила короля Теона. – За несколько часов я побывала в роли владелицы поросенка, который получил призовое место, – объяснила она Бону, видя по взгляду, что он не понимает, чему она радуется, – а потом бежала от толпы за руку с самым близким другом, точно зная, что, что бы ни случилось, он меня защитит.

Ей казалось, что ее слова должны были успокоить Бона, но тот стал еще мрачнее.

– Однажды я уже не смог защитить тебя, – тихо проговорил он.

Теона направила Рысь к Стоику и положила руку Бону на плечо.

– Тот выбор я сделала сама и сделала бы его снова. В том, что мир полон опасностей, злых людей и вероломных богов, нет и не было твоей вины. Все, что нам остается, – идти на свет, стараясь никому не причинять зла, и ты один из тех немногих, в ком этого света очень много. За это я тебя и полюбила.

Бон, услышав последнюю фразу Теоны, заметно приободрился. И хотя его темные маскировочные кудри создавали странный эффект присутствия рядом чужого человека, светящиеся теплом серо-голубые глаза точно принадлежали королю ее сердца.

– О́ни, я не хочу на тебя давить, и, видят Великие, я пытался как мог, но я схожу с ума от неведения и сомнений, не представляя, что тебя гложет, а из-за этого не понимая, как тебе помочь.

Теона вдруг поняла, насколько жестоко поступала с Боном с момента своего возвращения. Ей казалось, что чем меньше она покажет своих переживаний, тем ему будет лучше. Но своим молчанием она только добавляла ему проблем – нет ничего хуже, чем знать, что с близким человеком что-то происходит, но не понимать, что именно. Ткачиха почувствовала, как в животе образовался крепкий узел страха. Сказать обо всем вслух – значит это признать и уже не иметь шансов от этого спрятаться.