Книга Нить Ариадны, страница 130 – Камила Соколова

— Что такое? ― послышалось из-за перегородки, и сверху выглянуло смешливое детское лицо Макса. ― Статью написать не получается?

— Да нет. Тут другое дело, ― буркнула Марина. Она чувствовала себя отвратительно, потому что так и не смогла заснуть этой ночью. Как только она закрывала глаза, на нее обрушивался калейдоскоп образов ― здесь были и Клеопатра, и Александра, но в основном ― картины. Их было великое множество, и они бесконечным потоком вливались в сознание Марины.

— Минуточку, ― сказал Макс и исчез за перегородкой, чтобы через секунду плюхнуться на подоконник рядом с девушкой. ― В чем же дело? ― Его репортерский нюх подсказывал, что дело может быть весьма интересным, если Маринка вот уже битых два часа сидит и разговаривает с экраном компьютера.

— Не знаю, ― рассмеялась Марина и легко щелкнула Макса по носу. ― Как тебе рассказывать? Не успел подойти, а уже глаз не сводишь с моего монитора. Ты человек опасный, стащишь у меня материал и глазом не моргнешь.

— Как ты могла такое подумать? ― Макс картинно закатил глаза и поднес руку ко лбу, изображая оскорбленное достоинство. ― Я тут с тоски помираю, все утро слушаю заседание министров ― та еще нудность... Расскажи мне что-нибудь стоящее.

Марина улыбнулась и подумала о том, что, может быть, и стоит поведать Максу о вчерашнем интервью. Она никак не могла избавиться от мыслей о недавних событиях, остаток ночи и все утро в голове у девушки Клеопатра Петровна скрипучим голосом снова и снова пересказывала загадочную историю. Наваждение какое-то. Максу девушка доверяла, они вместе делали несколько репортажей, и он оказался парень что надо ― веселый, хваткий, дружелюбный. Не такой амбициозный, как Алик, и не совсем в тренде, как говорится, но для друга он подходил в самый раз. Марина подозревала, что Макс испытывает к ней нежные чувства, но он этого старался не показывать, а она благородно старалась это не использовать.

— Насчет стоящего не уверена, но материал действительно необычный.

— Я весь во внимании, ― шутливо произнес Макс, но натянулся, как струна, боясь пропустить хоть слово.

— Вчера брала интервью у одного психолога для цикла статей о выдающихся русских эмигрантах XX столетия. Помнишь эту прекрасную идею редактора — собрать материал о людях, которые смогли раскрыться, только покинув родину? ― Марина голосом выделила слово «прекрасную» и закатила глаза. ― Так вот, я поехала к одной из этих раскрывшихся за границей женщин брать интервью в Подмосковье ― она стала жить там, когда вернулась на родину из Америки.

— Так… ― пытался помочь Макс девушке. Он знал ее несколько лет и первый раз видел такой растерянной, про себя отметив, что такая Марина ему нравилась еще больше.

Макс любил веселых девчонок со спортивной фигурой, напористых и уверенных в себе, поэтому сразу, как только Маринка появилась в редакции, он почти влюбился в нее. Не то чтобы очень глубоко, а так, скорее поверхностно. Ему нравилось смотреть на нее, болтать с ней ― она была совсем неглупа. Но для того, чтобы влюбиться по-настоящему, Максу чего-то в ней не хватало ― человечности, что ли? Слишком она была неестественной ― вся по западной модели успешности. «Я люблю мир, а мир любит меня. Однако если мне что-то нужно, я это получу, несмотря ни на что». Тьфу.