Книга Форчекинг, страница 16 – Камила Соколова

— Я думала, что твоя специализация — биоинжиниринг, а не психология, — сказала она с вызовом.

— Специально для тех, у кого сумасшедшие подружки, у нас проводится факультатив, — парировала я.

Мира поджала губы, а Арина, пытаясь разрядить обстановку, сказала:

— Так, первая остановка — «Красный Октябрь», и она у нас планируется без всяких заданий. Так что давайте просто насладимся экскурсией.

И мы уставились в окно, я надела наушники, откуда вещал голос экскурсовода, и потягивала коктейль из одноразового стаканчика для кофе.

Погода стояла замечательная, теплая июльская ночь медленно опускалась на город, расправив свои крылья и укрывая дома, улицы и парки. На короткое московское лето таких ночей — по-настоящему теплых, с запахом цветов и шумом неспящего города — приходится немного. Я любила этот город: кривые улочки центра, огромные парки окраин Москвы, магазинчики и кафе, цветочные лавки, музеи, скверы и бульвары. И сейчас с большим удовольствием прильнула к окну, наслаждаясь равномерным покачиванием автобуса.

Мы сделали короткую остановку на «Красном Октябре» и направились к Красной площади. Я заметила, как Арина напряглась.

— Что ты волнуешься? — спросила Мира, она тоже обратила внимание на сжатые губы девушки. — Скажи, что ты из племени чироки и ищешь сбежавшего мустанга, — она кивнула на две толстые темные косы. — Никто даже и не усомнится. Плевое задание.

— Ага, — только и произнесла Арина, — конечно.

Красная площадь встречала нас искусно подсвеченным собором Василия Блаженного, ГУМ заманивал покупателей и туристов огнями, а Спасская башня приветствовала раскатистым боем знаменитых часов. Все было торжественно и по-новогоднему, несмотря на июль на календаре. Почему-то это место всегда ассоциируется у меня с Новым годом, и я ничего не могу с этим поделать.

Экскурсовод взмахнула рукой с указкой, рассказывая про здание Исторического музея, а мы, затаив дыхание, следили за Ариной. Она прикусила губу, сделала глубокий вдох и выдох и пошла к паре с ребенком. Заговорив с ними на английском, она указала на телефон и попросила сделать фото на фоне собора, а потом пригласила их присоединиться к ней. Щелчок. Общее селфи.

Арина подбежала к нам, едва сдерживая улыбку, и быстро зашептала:

— Я это сделала! Впервые в жизни сделала подобную глупость.

Ее щеки горели, а на шее появились красные пятна.

— Должна сказать, что теперь ты будешь делать много разных глупостей, потому что Мира взяла тебя под свое крыло, — сказала я, и мы все втроем громко рассмеялись.

В автобусе я обнаружила, что время приблизилось к десяти. Я шикнула на подружек, вдохнула поглубже, пытаясь успокоиться, чтобы мой голос меня не выдал с потрохами, потому что врун из меня никудышный. Видимо, на это и рассчитывал Роберт — если я буду звонить не из дома, это сразу будет понятно.

Я набрала номер Макса. Раздался гудок, потом еще один и еще. На звонок никто не ответил. Я выключила телефон, и с моей души словно упал камень. Я звонила — он не взял трубку. Сам виноват.

Мы направились к Музеону, потом прогулялись по парку Горького. Это была приятная прогулка. Я давно не была здесь.

— Расскажи, что у вас с Никитой? — потребовала Мира, пока мы покупали мороженое.

— Я даже не знаю, что сказать, — ответила Арина, ее щеки чуть порозовели. — Он мне нравится, но сам не особо проявляет инициативу. Мы знакомы давно. Никита — брат моего бывшего одноклассника. Этим летом случайно встретились во дворе и… пару раз сходили выпить кофе, потом на прощальную вечеринку Роберта… А теперь, — она чуть вздохнула, — обмениваемся сообщениями.