Книга Тёмная порода, страница 44 – Ксения Крейцер

Как ни странно, Натлике тоже нравилось жить в этой глуши. Она помогала Ивону в кузне, занималась хозяйством и, если бы не тайна, которая омрачала всё её существование и вынуждала лгать мужу, она могла бы назвать себя очень счастливой.

Натлика была магом. И сколько себя помнила, скрывала это.

Когда Сила проявила себя впервые, благо, это случилось без посторонних, родители сказали маленькой Натлике, что она проклята и должна приложить все усилия, чтобы никто не узнал о проклятии. И Натлика, послушная дочь, чётко выполняла наказ родителей, ничем себя не выдавая, все время гася в себе искру магии. Искра сопротивлялась, разгораясь огнём и терзая, но воля отличала Натлику ещё с детства и она справлялась с собой.

Хуже было с тем, что она видела вокруг. Существа. По большей части они сторонились людей и не причиняли вреда, если их не трогали, но были и исключения. Однажды ей пришлось просто стоять и смотреть, как ундины утаскивали соседского мальчика, с которым она дружила, под воду. Она чувствовала, что ей достаточно приказать и они его отпустят, но не сделала ничего. Существ видят только проклятые. Приказывать существам могут только проклятые. А она проклятой быть не хотела. Даже случайно увиденная тень ящерки в огне или зависший в воздухе дух заставляли Натлику трястись от страха выдать себя. Это было ещё одной причиной того, что ей нравилось Черногорье. Здесь Существ почти не водилось, огонь был просто огнём, вода – водой, а в лесах нужно было опасаться только зверья. Удивительно, учитывая, что горы, леса и пещеры были излюбленным местом обитания Существ.

Шаги Ивона она услышала гораздо раньше, чем увидела его самого. Рванулась с места, выбежала на дорогу, так же резко остановилась, оправила одежду, волосы и уже более спокойным шагом пошла навстречу мужу, вышедшему из-за поворота.

– Ты так долго, я волновалась, – Натлика прильнула к нему.

Ивон похлопал её по спине свободной рукой, на накидке остался грязный след. Другой рукой он придерживал заплечный мешок, набитый чем-то тяжёлым.

– Да ушёл далеко. Гору почти обошёл, и там пещера. Интересная такая: насквозь гору пробивает. Я её всю прошёл и вышел вот тут, совсем рядом, – он махнул рукой в сторону гор. – Как сразу не увидел вход с этой стороны, понять не могу. Но сходил не зря, – он чуть повернулся, демонстрируя ей мешок, – я такой руды не видел никогда, вообще ни на что не похожа. Посмотрим, что из неё выплавится.

– Покажи, – Натлика потянулась к мешку.

– Успеешь ещё, – Ивон отстранился от неё. – Покорми меня лучше, голодный как зверь.

– Ой, да, конечно, пойдём скорее.

Закончив с едой, Ивон забил трубку и закурил. Табак из Тореса был дорог, но Ивон вполне мог себе его позволить. На каждой ярмарке он обязательно закупался им впрок, никогда не позволяя своим запасам истощиться. Ароматный дым окутал его, принеся с собой приятную расслабленность. Ивон затягивался, выпускал колечки дыма и наблюдал за женой, хлопочущей по дому. Их взгляды встретились, он несколько раз хлопнул по коленке, поманил Натлику к себе.

– Ох, и хорошая ты у меня баба!

Ивон по-хозяйски её ощупал, притянув к себе и не выпуская трубку изо рта.

– Иди, ложись, я сейчас приду, – он шлёпнул её по заду и расхохотался её смущённому «Ой».

Взял он её быстро, толком не раздеваясь, лишь приспустив свои штаны да задрав её сорочку. Удовлетворившись, он уткнулся в её пышную грудь и почти сразу же уснул. Натлика любовно погладила его по голове, что-то промурлыкала себе под нос и тоже провалилась в сон.