Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 65 – Эмили Ли

Браслеты магов стали посохами, и лишь Фенрис остался стоять ровно и невозмутимо, хотя линии на его руке вспыхнули ярче, а глаза замерли на потенциальной угрозе, приковывая ледяным предупреждением. Гвардейцы и танэри поспешили заслонить данхне.

— Отставить! — скомандовал Чонсок. — Пропустите!

Гвардейцы и танэри непонимающе переглянулись, но нехотя отступили, оружие не прятали. Фенрис чуть повернул голову, мимолетно бросая взгляд на других магов — они убрали посохи и вернулись на прежнее место, лишь глазами следя за приближением взволнованного азура.

— Фенрис… — повторил Чонсок, останавливаясь недалеко от эльфа. — Ты жив… Невероятно… Они пощадили тебя…

Недоумение лишь на доли секунды промелькнуло во взгляде эльфа, но сразу же сменилось холодной отстраненностью.

— Я вас знаю? — спокойно спросил Фенрис.

Чонсок жадно всматривался в острые черты лица кайнарис и не мог поверить в реальность происходящего. Он, Фенрис, стоит, здесь и сейчас, как живое напоминание, что всё, что было, было по-настоящему. Что в его, Чонсока, жизни была Тэруми, ведь этот эльф был частью их пути, их надежды… Так много всего хотелось спросить, вспомнить, заново пережить с человеком, что был какое-то время его прошлым… самым лучшим прошлым.

Хотел спросить, но не мог… Это больше не тот Фенрис, что смеялся с ним над шутками Тэруми, что дрался рядом, что мечтал и планировал, что вел за собой…

— Ты не помнишь… — горько прошептал Чонсок дрогнувшим голосом, чувствуя, как от охватившей душевной боли становится труднее дышать. — Ты ничего не помнишь… даже её…

Что-то ответить эльф не успел. Дверь открылась, и вышел пожилой мужчина. Длинное черное одеяние, похожее на мантию магов, с левой стороны было украшено золотистой вышивкой: четыре горизонтальные полосы располагались внутри круга, а сверху круга установлена корона. Чонсок после возвращения изучал символику и структуру Башни королевства, поэтому точно знал, что этот знак обозначает. Четыре линии — четыре стихии магии, круг, обозначающий самую сильную и редкую магию — магию духа, и корона, как символ Инквизитора, человека, который служит во благо остальных и стоит на защите всего королевства и Короля. У кайнарис и ищеек вместо короны над кругом и линиями были вышиты перекрещенные мечи, как символ силы и опоры Инквизитора. И у всех без исключения магов на плече было выжжено простое клеймо Башни: четыре стихии, окольцованные магией духа.

— Данхне Лим, — поприветствовал его Инквизитор.

Слова, сказанные довольно вежливым и почтительным тоном, показались Чонсоку пощечиной. Этот человек отдал приказ… из-за него… Если бы его люди не помогли… их бы не нашли… Всё было бы по-другому… В этот момент данхне ненавидел Инквизитора даже сильнее, чем собственного отца.

Почувствовав, а может, просто увидев в глазах Чонсока жгучую ненависть, Фенрис непроизвольно дернулся, заслоняя собой Инквизитора. Ярость захватила Чонсока, вытесняя здравый смысл.

— Как ты можешь защищать его?! — закричал Чонсок, подскакивая и хватая эльфа за грудки.

Маги бросились в защиту, пришли в движение и танэри, сразу же оттесняя своего данхне от ошеломленного эльфа.

— Он всё отобрал у тебя! — продолжил кричать Чонсок, смотря только на Фенриса. — Он убил Лайю! Ты не можешь просто взять и забыть! Ты любил её! Разве можно это забыть?!