Книга Нити судьбы. Дорога жизни 2, страница 119 – Эмили Ли

– Амэнэ…

Он не хотел её участия. Он не был готов обсуждать эту сторону жизни хоть с кем-то. Он вскинул руку, прося ничего не говорить. Она поняла и отступила.

Ханна больше не появлялась, как и её бабушка. Чонсок, пользуясь законным основанием находиться здесь, наносил теплой воды. Приходилось спускаться на первый этаж: возможность греть её была только там, – но это его не тяготило. Видеть кого-то и разговаривать не хотел, а это был такой способ остаться одному. Себя стал приводить в порядок уже после всех.

Его желание уединения никто не нарушал. Тэруми подавленно молчала и задумчиво сушила вымытые волосы, ероша их рукой. Лайя сидела на кровати и расчесывала мокрые волосы, старательно их распутывая. Глаза привычно нашли Фенриса. Вот кому беда с волосами не страшна. Лайя ни разу не видела, чтобы Фенрис с ними что-то делал, но при этом они у него не путались и были на ощупь словно шелк. Она даже на секунду зажмурилась, так и захотелось снова запустить свои пальцы в его шевелюру и притянуть к себе голову для поцелуя. Девушка резко прервала свою фантазию, пока снова не начала гореть от собственных желаний.

Лукас стоял в стороне и пытался проделать ту же процедуру со своими волосами, что и Лайя, только пальцами: расчески у него не было. Его босые ступни ежились от холода, но сапоги юноша не собирался одевать. Кровавые мозоли очень красноречиво говорили, почему он предпочел холод пола обуви.

– Иди сюда, – позвала его Лайя и похлопала по кровати рядом с собой. Лукас подозрительно на неё посмотрел, но послушался. – Почему не сказал, что ноги в таком состоянии?

– А что бы это изменило? – немного недовольно произнес он.

– Я могла бы облегчить тебе боль.

– Да, но вместе с этим бы прилетела порция насмешек, – не сдержался и пожаловался юноша.

– Ой, какой ранимый, что вы, что вы, – съязвила Тэруми, понимая, в чей огород камень.

Лукас тихо хмыкнул и бросил выразительный взгляд на Лайю, всем видом показывая: «Ну я же говорил».

– Она просто вредничает, но не со зла, – улыбнулась Лайя.

– Знаю, – согласился вдруг он, – но всё равно обидно.

– Прекрати ныть, – бросила ему Тэруми. – Ты же мужчина!

Вроде как обидела, но Лукас от последних слов неожиданно разволновался и стал сдерживать счастливую улыбку.

Лайя достала остатки мазей и отдала Лукасу, подождала, пока он нанесет вокруг ран, и убрала обратно, а потом развернула его, усаживая спиной к себе. Он догадался, что сейчас будет, и послушно замер. Лайя принялась аккуратно, чтобы сильно не тянуть, распутывать его золотистые волосы.

Взгляд невольно скользил по его фигуре. Так сильно похудел с того момента, как они встретились. Так сильно изменились его глаза. Стали ещё более серьёзными и взрослыми. Казалось, что крупицы его юности, которые ещё были в их первые совместные дни, растерялись по дороге. И хоть Тэруми часто подтрунивала над ним по поводу слабости и нытья, Лукас, особенно учитывая его возраст и обстоятельства пути, редко позволял себе жаловаться. Он не просил еду, даже когда его живот призывно и громко пел. Он не уговаривал сделать привал, даже когда лицо бледнело от боли и потери сил. Он с радостью принимал лечение, но не настаивал на нем. Зато всё чаще в глазах проскакивали решимость и упорство. У него была своя цель, и он был готов к ней идти до конца. И Лайя точно знала, что это не что-то мелкое и в угоду себе. Вспомнился его огонь уверенности: он собирался узнать способ создания посоха.