Книга Нити судьбы. Дорога жизни 2, страница 142 – Эмили Ли

– Почему мне кажется, что мне не понравится то, что я дальше услышу, – тихо пробормотала Тэруми.

– Прости… – с грустью отозвался Чонсок. – Я и сам бы хотел, чтобы того вечера в моей жизни не было, но… – Он умолк лишь на мгновение, чтобы снова продолжить вспоминать: – На сцену вышла юная и худенькая девушка. Визуально она вполне могла бы сойти за азурианку: черные волосы, густая челка, раскосые глаза. Видимо, именно этого эффекта она и старалась добиться. Вот только бледная кожа и высокий для нашей нации рост, выдавали в ней иллинуйку. Наверное, этот контраст мы все и оценили, потому что замерли, открыто разглядывая стройное полуобнаженное тело. Её представили, как Тхан. Имя вряд ли было настоящим, но оно ей очень подходило.

– Почему? – вдруг спросила Лайя.

– Оно означает «яркая»! – пояснил Чонсок. – Когда заиграла музыка, и Тхан стала танцевать, я забыл, как дышать. Это не описать словами. Мне казалось, что она жила и танцевала только для меня, – голос наполнился восторгом, а глаза загорелись ярче от воспоминания. – Я старался лишний раз не моргать, чтобы не пропустить мельком обращенный на меня взгляд. Тихий возглас сбоку отвлек меня, я посмотрел на друзей. Их лица были… В общем, они тоже в тот момент думали, что Тхан танцует только для них.

– Это было вызывающе? – тихо и немного смущенно уточнила Лайя. – Слишком интимно?

– Нет, – сразу ответил Чонсок. – Странно, но нет. Это было прекрасно. Она словно через движения рассказывала свою историю. Трогательно и волнительно. Хотелось забрать её оттуда и укрыть от всего мира, хотелось защитить, и неважно отчего. Особенно очаровывали её руки и тоненькие пальчики. Когда кисти её рук плавно двигались в такт мелодии, браслеты на её запястьях негромко звенели, смещаясь то вверх, то вниз. Завораживало…

– Прекрати! – взмолилась Тэруми, закрывая лицо ладонями, не справляясь с одолевавшей её ревностью.

– Красоту момента испортил Да-Хун. – Выражение лица Чонсока изменилось, восторг исчез из его голоса, уступая месту горечи. – Он наклонился ко мне и пьяно произнес: «Вижу, что тебе понравилось. Так и быть уступлю». Стало гадко. Я словно в грязь наступил. Вроде как это и подразумевалось, но я разозлился. Я уже не мог смотреть на неё, как раньше. Она осквернила искусство. Прежние светлые порывы сменились другими. Унизить. Наказать. Минджун и Да-Хун, не дожидаясь окончания танца, стащили её со сцены.

Тхан пыталась не паниковать. Она знала, что зачастую сопротивление раззадоривает ещё больше пьяных, поэтому старалась быть вежливой и спокойной. Глазами не найдя охрану, она поняла, что Тани продала не только её танец. Сердце тревожно забилось.

Один из азуров протянул руку, сорвал платок и грубо провел пальцем по её губам, размазывая яркую помаду. Тхан отвернулась, избегая дальнейшего контакта. Сзади к ней подошел ещё один, отрезая путь к отступлению, его руки уперлись ей в обнаженную спину и скользнули на ягодицы, крепко сжимая. Ещё один мужчина сидел на диване и презрительно на неё смотрел, ничего не предпринимая.

Тхан вспомнила, что девочки под столами и на краю сцены спрятали оружие на случай непредвиденных обстоятельств. Тани, конечно, не знала об этом. У Тхан никогда до этого случая не было необходимости пользоваться тайниками.