Книга Нити судьбы. Дорога жизни 2, страница 39 – Эмили Ли

– Звучит неплохо, – ответил парень. Чонсок облегчённо выдохнул. Парень подковырнул носком ботинка землю и спросил у Фенриса: – Вот только если всё так хорошо, то почему ты ушел?

Фенрис ждал этого вопроса, но всё же ответить на него было трудно:

– У меня были причины. – Видя с каким скептицизмом смотрят на него глаза парня, Фенрис вспылил: – Сотни магов, запертых в Башне, даже не помышляют о побеге, их устраивает такая жизнь! – Наверное, он что-то не то сказал, но слова уже сорвались с языка и идти на попятную было поздно. – У тебя есть время подумать, пока мы отдыхаем.

– Я уже решил, – твердо сказал парень. – Мне не нужно думать. Мама не хотела для меня жизни в Башне, значит, и я не хочу туда. И я не хочу её забывать, как не хочу забывать отца. Так что я иду с вами.

– Тогда ты выбираешь голод, нужду и вечный страх быть пойманным! – возмущённо выпалил Чонсок.

– Да, – спокойно ответил ему парень и открыто посмотрел на азура. – Вы правильно поняли: я выбираю. Потому что если я попаду в Башню, то уже ничего не смогу выбирать.

Чонсок опешил, а Фенрис переменился в лице. Быстро справившись со своими эмоциями, эльф согласно кивнул и ушел в сторону. Лайя бросила обеспокоенный взгляд на Фенриса. Он заметил и покачал головой, прося оставить его на какое-то время одного. Лайя слабо улыбнулась ему и отвернулась. Внутри всё плакало. Не нужно было обладать особой магией, чтобы понять, что именно чувствует сейчас Фенрис. Этот подросток наверняка напомнил ему о собственной жизни. О многих годах в заточении. О годах, которые Инквизиция забрала у него.

Лайя знала то, что держится в строгом секрете. Подслушала однажды разговор отца и матери. Юным магам стирают память. Если нет прошлого, то и нет соблазна найти родню, нет причин бежать к обычной жизни. Если родители сами сообщают об открывшемся даре ребенка, то их награждают большой суммой монет, почетом и возможностью жить возле Иланы. Если родители мага пытаются скрыть своё дитя, то их казнят, а ребёнок всё равно забирается в башню. Вот только правда состояла в том, что и тех и других убивали. Разница лишь в способе. Открыто и сразу, или несчастный случай. Все связующие ниточки с жизнью вне Башни обрывались. А если магу удавалось вырасти вне стен Башни, то в случае его обнаружения, иной альтернативы, кроме как смерть, не было.

Тэруми, чутко уловив хандру Лайи, плюхнулась рядом.

– Слушай, у вас все в королевстве такие идиоты? Видно же было, что ты убиваешь монстров, а не призываешь! Так с чего тогда селяне взъелись?

– Магия у нас стоит под знаком равно беды. И если к магам относятся терпимо: всё ж польза от них есть, да и Инквизиция за ними присматривает, – то ведьма без вариантов. Наверняка решили, что я так забавлялась. Мол, сначала призвала, потом убила.

– Ну хохотала тогда ты эффектно, я сама в штаны наложила, – усмехнулась Тэруми, – так это я тебя знаю. А представляешь, как остальным?

– Тётенька не призывала монстров в деревню, – решил вступиться за неё парень.

Услышав такое обращение, Тэруми упала на землю и захохотала, а Лайя возмущенно воскликнула:

– Стоп-стоп, мелкий! Я никакая не тётенька! Меня зовут Лайя!

– Это же неправда. Имя эльфийское, вас не могут так звать, – рассудительно заметил он.

Заявление юнца ещё больше привело в восторг Тэруми, от смеха даже проступили слёзы на глазах.