Книга Нити судьбы. По ту сторону барьера 3, страница 116 – Эмили Ли

Фенрис подозрительно молчал до самой комнаты. Лайя гадала, насколько её шутливое замечание про прогулки, могло его обидеть, и искала слова, чтобы объяснить.

– Планирую услышать извинения и увидеть искренность твоего раскаяния, – сказал Фенрис, захлопывая за собой дверь.

Он злился. Волны магии расходились в стороны. От него веяло опасностью и могуществом. Наверное, правильно было испугаться, но Лайю обдало жаром совсем другого рода. Она замерла, наблюдая, как Фенрис надвигается на неё. Её тело вспыхнуло от возбуждения, и едва он подошел ближе, она страстно впилась поцелуем ему в губы. Он подхватил её. Ноги Лайи обняли его талию, прижимая к себе. Руки принялись нетерпеливо освобождать себя и его от одежды…

А дальше…

Поцелуи грубые, злые… Лайя пила его ярость и не могла насытиться. Сгореть вместе с ним, быть ещё ближе, теснее… Когда он вторгся в неё, его имя стоном сорвалось с губ…

– Фенрис…

Развязка была такой же яркой и неистовой.

Лайя лежала, тяжело дыша и медленно водила пальцами по его обнаженной спине. Фенрис лежал на ней, чуть сместившись вбок, уткнувшись носом в ухо. Горячее дыхание опаляло щеку.

– Как думаешь, поэтому Тэруми всё время злит Чона? Чтобы потом вот так было? – тихо спросила Лайя.

– Вряд ли. Думаю, она просто так понижает градус своей ядовитости, чтобы саму себя не сварить заживо, – хрипло ответил он и ворчливо добавил: – И почему мы вообще о ней говорим в такой момент?

Лайя звонко рассмеялась, а затем повернулась и поцеловала его в лоб.

– Я говорила тебе, что не люблю, когда ты ревнуешь? – ласково сказала она, проводя ладонью по любимой спине.

– Что-то не заметил, – с легкой иронией ответил Фенрис, чуть отклоняясь, чтобы посмотреть на неё. Синие глаза ещё не утратили искры пережитой страсти и скользили откровенным взглядом по её нагому телу.

Лайя снова счастливо рассмеялась.

Они ещё немного так полежали, а потом Фенрис поцеловал её плечо и стал собираться.

– Как долго мы ещё пробудем здесь? – спросила Лайя.

– Не знаю, но начинаю думать, что зря я согласился на эту церемонию. Мне иногда кажется, что они цветы специально для этого мероприятия посадили и ждут, когда те вырастут, чтобы их срезать, – раздражение проникло в обычно невозмутимый голос. – И так во всём.

– Зато сыто и безопасно.

Фенрис спрятал возникшую грустную иронию. Не хотел портить жене настроение сомнениями, поэтому ответил уклончиво:

– Всё относительно. – Он подарил ей поцелуй, нежный, ласковый, и нехотя отстранился. – Мне нужно идти. В город не ходи…

– Хорошо, – пообещала она, улавливая спрятанное беспокойство мужа.

Фенрис неслышно вышел, а Лайя ещё долго лежала и лениво размышляла, чем ей занять этот день. Как заснула, не заметила.

***

Дарий вышел из своей спальни. Звуки, которые доносились из-за двери соседней комнаты, весьма красочно сообщали, что кому-то было хорошо. Запрещая представлять свою ведьму в объятиях эльфа, Дарий почти бегом покинул это крыло. Ненависть к Эарендилу летела следом, разжигая ревность. Один из поворотов подарил ему новую порцию «удовольствия». Он наткнулся на проклятую азурианку. Одно хорошо, ей было не до него. Она стояла в объятиях имперца и смотрела на океан.

Успокоился Дарий, только когда добрался до вчерашней скалы. Скинув обувь, он уселся на землю и закопал ноги в песок, стал периодически шевелить пальцами, чтобы те показывались на поверхность, и снова прятал их в миллионы песчинок. Это действо заняло его надолго. В голове была такая блаженная пустота, что улыбка не сходила с лица.