Книга Нити судьбы. По ту сторону барьера 3, страница 141 – Эмили Ли

Фенрис дошел до кристалла и коснулся его двумя руками, присоединяясь к пению. Кристалл ярко загорелся, озаряя всю площадь светом, неся каждому в сердце благодать и успокоение. Вся сила и мудрость предков обняла своих потомков.

Хор голосов затих, и наступила тишина. Фенрис сказал приветственное слово. Его густой низкий голос обволакивал каждого в тиши, вызывая внутри трепет и желание коснуться его величия. Когда Магистр замолчал, все встали, устремляя к нему свои сияющие глаза.

Лайя вытерла слезы с лица – она даже не заметила, когда они полились, – а потом повернулась к сестре и провела по её щеке рукой. Тэруми, как и сама Лайя, не заметила своей реакции на древнюю эльфийскую магию. Чонсок не мог ощутить того, что пережили Лайя с Тэруми, но видел их волнение. Он обнял сразу обеих, положив руки на плечи, давая поддержку и силу.

Когда официальная часть церемонии закончилась, эльфы организованно сели за столы. Еды было столько… Лайя невольно нашла взглядом родной клан Исалиэль. Их жизнь в голоде и нужде, когда у Дэйлора есть столько возможностей, показалась ей чудовищной. А самое ужасное, что если бы не Фенрис, то они так бы и продолжали влачить своё жалкое существование. Хотя если такое применили бы к клану Таурохтар, Лайя была бы рада.

К ним подошел Фенрис. Лайя, пребывая ещё под впечатлением, не могла ничего толкового сказать, лишь восхищенно на него смотрела.

– Эй, я по-прежнему твой Фенрис, просто маг, которого ты встретила в той таверне, – тепло сказал он ей и ласково провел пальцами по щеке, а потом заметил взгляд Тэруми и нахмурился: – Ну ты-то куда?

– Это магия, живущая во мне, не я, – пожаловалась Тэруми. – Ты мне даже не нравишься.

Фенрис рассмеялся.

– Идем, иначе самое вкусное съедят без нас, – сказал он и взял Лайю за руку, уводя за собой.

Как и предсказывал Фенрис, все хотели пообщаться с ним лично. Особенно женщины. Их было столько, что Лайя в какой-то момент устала ревновать. Порой этот непрекращающийся поток внимания разбавлялся мужчинами. Людей же, которые сидели в стороне, эльфы старательно не замечали. Тэруми иногда развлекалась тем, что ловила чей-нибудь взгляд и удерживала, но эльфы на это особо не велись, просто кривились и отворачивались.

Когда очередная красивая дама подошла к стоящему в стороне Фенрису, Лайя сердито выдохнула. Тэруми тронула сестру за рукав и ласково проговорила:

– Да брось, ведьмочка! Фенрис всё равно кроме тебя никого не замечает. Он всегда ищет тебя глазами и часто оборачивается, а когда смотрит на тебя, то его губы тепло улыбаются, а глаза сияют. – Тэруми привлекла её внимание. – Вот смотри, сейчас к нему обращается красивая эльфийка. Смотри внимательно. Он вежливо кивает, делает маленький, но выверенный шаг назад, стараясь увеличить дистанцию, – комментировала поведение Фенриса танэри. – Руки выставил перед собой, словно возводя преграду. И касается своего запястья. Так он делает, когда пребывает в задумчивости. Если бы его интересовало то, что эльфийка ему говорит, то он бы слушал, а не витал в облаках.

– Как ты всё это подмечаешь? – удивилась Лайя.

– Это было моей работой. Наблюдать и замечать. Танэри в первую очередь шпионы и следопыты, а уж потом воины и убийцы. – Она снова привлекла её внимание. – А вот женщина, наоборот, очень даже заинтересована. Она инстинктивно старается придвинуться поближе. Её касания к своей шее и сережкам, скорее нервное, чем преднамеренное. Она волнуется, это очевидно. При разговоре невольно покусывает свою губу…