Книга Черные лабиринты. Книга 1, страница 72 – Эмили Ли

– Я решила, что сначала нужно спрашивать. Так не буду навязчивой, – сказала Туён, одаривая улыбкой. Его язвительность подействовала на неё успокаивающе. Всё в порядке, значит, ничего в их отношениях не поменялось.

– Тогда мой ответ – нет. Нельзя сесть со мной рядом, – без особых эмоций произнес он, переводя взгляд с неё на тарелку.

Туён поставила свой поднос, села напротив, стала есть, бросая на него теплые взгляды. Брови Келлена удивленно поползли вверх.

– Зачем спрашивала, когда всё равно поступила по-своему?

– Я же сказала, что буду спрашивать, но не сказала, что буду слушаться, – невозмутимо ответила Туён, в глазах заблестели хитринки. – Кроме того, ты ни за что бы не признался, что тебе приятно моё общество. Я спросила, ведь так вежливо и принято, а поступила строго наоборот, спасая твою гордость, которая не позволит тебе пригласить меня к себе за стол.

Он скрестил руки на груди, от изумления иронично улыбаясь и забывая сохранить невозмутимость.

– С чего ты решила, что мне приятно твоё общество? – усмехнулся Келлен.

– А разве нет? – всё так же с хитрой улыбкой спросила девушка, а когда поняла, куда завела их перепалка, испугалась. Он сейчас скажет, что ему неприятно, и ей придётся уйти. Ведь оставаться рядом после таких слов будет унизительно. В груди стало тесно. Вот она и попалась в свою собственную ловушку.

Но Келлен молчал, и Туён осмелилась поднять на него взгляд. Их глаза встретились. Иные мысли вылетели из её головы, ровно как и страхи, которые терзали до этого. Его такие темные, почти черные глаза увлекали за собой, затягивая в омут, призывая отдаться безрассудству. Не думая, что делает, она подалась вперед совсем немного, сместила руки ближе, хотела прикоснуться. Он заметил её жест, пальцы впились в собственные предплечья, на котором ранее расслабленно покоились. От этого желание коснуться у Туён стало ещё сильнее. Провести бы по его руке своей, принести покой и мир…

– Я скучала, – вырвалось у неё.

Келлен вздрогнул, в глазах промелькнула боль.

– А я нет! – огрызнулся он, резко встал, схватил свой поднос, отнес его и быстро вышел.

***

Он остановился только на улице. Стыд за собственную эмоциональную выходку разжигал ненависть ко всему миру. Если бы кто-то посмел ему сейчас сказать хоть что-то, то обрек бы себя на верную гибель. Эта нахальная девчонка выводила его из себя, одним своим существованием поднимала из недр сознания чувства, которые когда-то испытывал к другой и которые старался навсегда похоронить.

Память, издеваясь, в мелких деталях воспроизводила сейчас картинку пятилетней давности, что так долго, так бесконечно мучительно раз за разом терзала его… пора бы уже забыть, но он помнил тот день и их последнюю встречу, как будто произошло только вчера.

Она подбежала и крепко обняла его, прижалась щекой к щеке. Его руки обвили её талию и с силой прижали к себе.

– Кел, я буду скучать…

– А я не буду…

– Мерзкий… – сквозь слезы вырвался смешок.

Он позволил себе совсем немного вот так постоять, помечтать, как было бы, если… Он отстранился, нежно прикоснулся к её лицу, стал утирать слезы. Она повторила жест, дотронулась до его щеки.

– Ты намочила своими слезами мне лицо, – проворчал он.

– Прости, – прошептала она и улыбнулась, провела рукой по его второй щеке, к которой не прижималась, и убрала влажные дорожки слез.