Книга Свадьба в Дэйноре, страница 32 – Анюта Соколова

– Тогда нам действительно нужны свидетели, – Гэрзэ оглядывается на меня и Элана. – Эстан, а ты сможешь внушить подобное? Это же не симпатия и не родственные чувства.

– Любой вор подсознательно опасается разоблачения, – уверенно заявляет Сорен. —Я вызову в нём страх, и он увидит человека, подбившего его на преступление.

– Лишь бы не дражайшую супругу или тёщу, – ухмыляется некромант. – Вдруг он боится их больше, чем тюрьмы? Ладно, не стоит тянуть время. У тебя есть домашние адреса подозреваемых?

Рамка жужжит и выдаёт лист.

– Теперь есть. Ал?

Значение последнего вопроса я понимаю, когда фигуры Гэрзэ и Элана на глазах теряют очертания, а потом окончательно исчезают. Перевожу взгляд на себя: вот это да! Сквозь ставшее прозрачным тело видны пол, мебель и стены!

– Учтите – как создатель иллюзии я вас двоих прекрасно вижу, – предупреждает некромант. – А вам придётся быть внимательнее, чтобы не натыкаться друг на друга. Самое простое – возьмитесь за руки.

Я чувствую, как пальцы Элана нащупывают мою ладонь.

– И, кстати, иллюзия не распространяется на звуки, – добавляет Гэрзэ. – Шуметь нельзя.

Сначала я киваю, потом сознаю, насколько это глупо, и произношу вслух:

– Хорошо.

– Что, проверим, у кого какой самый страшный страх? – усмехается Сорен.

Через секунду на его месте стоит мой отец – такой, каким я его запомнила тридцать один год назад. Брезгливое выражение лица, холодный взгляд, досадливо поджатые губы. Элегантный светлый костюм превратился в практичный и мрачный – отец предпочитал исключительно чёрный цвет. Даже прекрасно зная, что это иллюзия и за тридцать лет человек непременно должен измениться и постареть, мне хочется, как и прежде, забиться в самый дальний угол комнаты и затаиться там, пока он не уйдёт.

– Никогда бы не подумал, что до мурашек боюсь собственного учителя по этикету, – сдавленно произносит Элан. – Где я только от него не прятался! Даже под кроватью в спальне тёти, но он всё равно находил, вытаскивал и наказывал. Жуткие воспоминания детства! Алэйн, а кого видишь ты?

– Палача в алой маске с иллюстрации в книге, которую когда-то читала мне мама. Триста лет назад выявленных некромантов казнили без суда и следствия. Эстан, не поверишь – больше всего на свете меня подмывает развернуться и бежать без оглядки. Откуда ты берёшь эти образы, чёрт бы тебя побрал?

– Это не я, а ваше подсознание, – голос отца пробирает до дрожи. – Вы сами извлекаете из памяти облик того, кто вызывает не просто страх, но и некое чувство вины. Ты, Ал, втайне чувствуешь стыд за свой тёмный дар. Элан раскаивается, что доводил учителя до белого каления.

Отец постоянно упрекал мать в том, что её семья заставила его жениться, едва они узнали о беременности. Принудили практически шантажом и испортили карьеру. При этом он всегда смотрел на меня, словно я тоже в этом участвовала. Сорен прав – я не столько боюсь, сколько испытываю вину.

– Давай свой список, – бумага плывёт по воздуху и исчезает. – Начнём с начальника Службы, господина Авгу́са Жеро́на. Без пяти девять, приличные люди должны быть дома. Эстан, ты бы пальто сверху изобразил, а то тебе таблички «маг» не хватает. В Андэйре сейчас зима, и тут ты в летнем костюмчике. И сними с нас внушение, у меня всё внутри переворачивается, когда я вместо тебя вижу мерзкого палача.