Книга Человек с островов, страница 4 – Анюта Соколова

– Уж я пытался с ним по-всякому – и по-хорошему, и по-плохому, – распинался продавец. – Напрасный труд! Этот парень или больной на голову, или совсем тупой. Слов не понимает, сам молчит как в рот воды набравши. Жаль потерянных денег, но другого выхода нет. Всё равно он скоро себя уморит: от еды отказывается, раны лечить не даёт. Гуманнее прикончить, чтоб не мучился.

На последних словах инго чуть повернул голову, израненные губы изогнулись в кривой усмешке.

– Какой ужас! – Патриша ахнула и прикрыла рот ладонью в лайковой перчатке. – Нельзя так жестоко поступать с инго!

– А что мне прикажете с ним делать? – развёл руками продавец. – Ни на что не годен, глупее собаки! Бар, И́ри! Голос!

Шены вскочили и оглушительно рявкнули.

– Видели? Животные – и то разумнее! А это… Восемьдесят тысяч на ветер!

– Люди, в отличие от дрессированных собак, не обязаны выполнять команды, – возразила я.

Продавец внимательно оглядел меня, задержал цепкий взгляд на знаке государственной службы, оценил добротную, пусть и неброскую одежду.

– Льена, коли вам не по карману щенок – купите инго. За четверть цены отдам!

– Вы же говорили, он не жилец, – поддела я.

– Пятнадцать тысяч! – сбавил продавец. – И все документы оформим за мой счёт.

Я подошла поближе и присела на корточки в ярде от инго. Чисто-голубые глаза на сером от грязи лице горели неукротимой злобой. Такой не подчинится, скорее умрёт.

– Скажите, вы меня слышите? Как вас…

Инго не дал продолжить – рванулся и попытался плюнуть. Вместо слюны на губах запузырилась кровь. Патриша испуганно вскрикнула, псы зашлись лаем, Джи поспешил мне на помощь.

– Осторожнее, льена Дигиш!

В предупреждении уже не было смысла: отчаянный рывок отнял у инго последние силы. Он ничком упал на подстилку и затих. Скованные цепью кисти рук безжизненно обмякли. Продавец прикрикнул на собак, и те послушно отпрянули в стороны.

– Двенадцать тысяч, – заискивающе предложил продавец.

– Десять, – я выпрямилась и стряхнула с пальто несуществующую пылинку. – И с вас документы.

– По рукам!

Через четверть часа я подписывала договор на право владения инго: пол – мужской, имя – на усмотрение нового владельца, возраст – совершеннолетний, состояние здоровья – удовлетворительное, место рождения – Раскен. Пожилой флегматичный нотариус, всякое повидавший за время работы при рынке, невозмутимо заверил документ. Деньги с моей карты перешли на счёт бывшего хозяина, я же получила знак, заменяющий инго удостоверение личности, – крошечную, в полдюйма, золотистую пластинку.

– У нас неплохой ветеринар, – намекнул нотариус после того, как я забрала коробочку со знаком, и не дождавшись ответа, продолжил: – Вживит за секунды под местным обезболивающим.

– Спасибо, я намерена воспользоваться услугами своего доктора, – сухо отказалась я.

Когда мы вернулись в собачьи ряды, инго валялся в той же безжизненной позе. Над телом, никого не подпуская, замерли шены. Строгий окрик продавца отогнал псов, но стало ясно, что инго в глубоком обмороке.

– Льена Дигиш, я его донесу, только завернуть бы во что-нибудь тёплое, – предложил Джи. – Замёрзнет ведь.

– Сейчас, сейчас, – продавец засуетился и извлёк откуда-то чистую собачью подстилку. – Возьмите, льен.

Джи помог мне поплотнее закутать инго, затем с лёгкостью поднял его и направился к выходу. В машине я села сзади, чтобы придерживать свою покупку: даже через толстую стёганую ткань чувствовалось, насколько выпирают кости. Устроившись, я позвонила доктору Тодéшу, кратко обрисовала ему ситуацию и договорилась о визите на дом.