Книга Путь. Книга первая, страница 135 – Анюта Соколова

– Чтобы этого не происходило, такие, как Синеглазый, хранят наш мир, – жёстко докончил Дэриэн, – сдерживают самых горячих и необузданных, заставляют их соблюдать наши Законы, устраняют последствия промахов прочих. Самый сильный маг Саора все свои способности тратит на то, чтобы ограничивать остальных.

– Ух ты, – выдохнула Иза.

– То-то, что «ух ты», – усмехнулся Джэд, а ты говоришь: «всё, что захочет».

Он поднялся и потянул за собой Дэрэка:

– Пойдём, посмотрим на Кежгери.

– Тебя интересуют подземные озера? – шутливо спросил его Дэриэн.

– Этого я ещё не видел, – Дэйкен повернулся к Скижу:

– Помнишь озёра Старого Города? И то, как я чуть не утонул?

– Как это? – вскинул бровь принц.

– Он плавать не умел! – хохотнул Скиж.

Юноша уставился на Джэда:

– Ты же прекрасно плаваешь!

– Так здесь и научился! На Земле было негде, в Саоре – некогда и незачем. А этот дуралей заладил – легко, попробуй. Я и проверил!

– Прыгнул в озеро – и камнем на дно, – подтвердил Скиж, – еле откачали. Геза долго не могла решить, плакать ей или смеяться. Мне же тогда и от Леки влетело, и Синеглазый на меня разобиделся. А к вечеру плескался не хуже нас!

– Ирония моей жизни, – рассмеялся Дэйкен, – научиться плавать в безводном мире!

– Любопытно, – задумчиво протянул Дэрэк, – сколько всего необычного в твоём прошлом остаётся тайной для Саора?

– Наверно, много, – честно признался Синеглазый. – Драться, как ты знаешь, я выучился на Артреске. А урок учтивости мне преподал Шэньри, мир утончённой деликатности, где одним неосторожным словом можно нажить себе врага. В Саоре не знают, но именно там мне пришлось расплачиваться за вспыльчивый нрав и колючий язык. В моём прошлом полно такого, что я с удовольствием скрыл бы, но, к моему стыду, в моём положении это невозможно.

Дэриэн понял. Перед передачей власти или чувствуя свою кончину король Саора обязан запечатлеть всю свою жизнь в кристалле памяти – за исключением разве самого сокровенного, личного. Оттуда черпают свои знания Наставницы. Эдра уже показывала принцу записи Алхэна и Маржэна, и он поражался искренности и величию древних королей.

– Уверен, тебе не придётся стыдиться своего прошлого! – с жаром возразил Дэрэк.

– Если и не придётся, то вовсе не потому, что оно безупречно, – загадочно ответил Джэд, и юноша опять почувствовал в его голосе скрытую тоску.

«Странные у нас получаются сегодня разговоры, – невольно подумал Дэриэн. – Тогда, у Моста, потом, на спуске, и сейчас… С чего бы мы не начали, всё подводится к некой черте, за которую мы оба не желаем – или боимся? – переступить. Что мешает мне спросить: «тебя что-то мучит, мой Синеглазый?» Я знаю, что он непременно мне ответит… возможно, меня пугает то, что я услышу?»

Коридор, по которому они шли, был широк и длинен, со множеством дверей, многие из которых были распахнуты во всю или наполовину. Свет огонька выхватывал обстановку: низкие деревянные кровати, устланные пушистыми шкурами, шкафы, табуреты, утварь. Замки и запоры отсутствовали – живущие здесь явно доверяли соседям.

Геза подалась вперёд и распахнула массивные двустворчатые двери из единого куска дерева, окованного железом. За ними скрывалась чуткая, живая тишина. У Дэрэка возникло ощущение, что там находится нечто огромное, тёплое, дышащее тяжело и размеренно. Огонёк над плечом Джэда мигнул и раздвоился, затем ещё и ещё, и вскоре целый их рой кружился над Кежгери. Свет отразился от поверхности воды, настолько прозрачной, что просматривались малейшие детали дна.