Книга Путь. Книга третья, страница 128 – Анюта Соколова

– А ты ради меня кого-нибудь создашь?

– А ты попросишь меня нарушить Закон?

Мы переглядываемся, весьма довольные. Я – тем, что услышал однозначное «да». Моё синеглазое сокровище – ожидаемое «нет».

– Хоренги любопытны, как и люди, – продолжает муж. – Унаследовали от своих создателей многие черты – упрямство, гордость, честолюбие.

– Зато они и любить умеют, как мы, и верность своим избранникам хранят! – заступаюсь я за вид, с которым зачастую сравнивают моё синеглазое наказание. Джэд читает мои мысли – улыбается примиряюще:

– После тебя я тонхов стал лучше понимать – как они голову от ревности теряют и убить за свою пару готовы.

– Ты про Закон Гэдэи начал рассказывать. И как он связан с теми записями, что мешают тебе вовремя отправиться баиньки. Что за мрачные личности в тех кристаллах?

– Об одном из них Эдра могла вскользь упомянуть – Гэр, сын Дирга, Советник королевы. Имена двух других тебе ничего не скажут, они просто невольные свидетели той трагедии, что заставила дочь Ксэнира принять закон о защите разумных. Ты знаешь, как трепетно все виды относятся к детям. Хоренг ради ребёнка уйдёт за Грань, тонхи на яйца молятся, сершаны несовершеннолетних до пятнадцати лет в Кармане держат. И только люди к собственным чадам подчас испытывают полнейшее безразличие, проявляя необъяснимую жестокость.

Как к нему – его родной отец. Возненавидев лишь за то, что не оправдал завышенных ожиданий. Джэд, всемогущий Хранитель Саора, сильнейший маг мира, легендарный король – что почувствовал бы Арген, увидев тебя сейчас?

Или, как и Зэльтэн, его взволновало бы только то, что на своих коленях, в своих объятиях тот держит мужчину?..

– Пострадал ребёнок?

– В конечном итоге погибла вся семья. Для человеческого дитя быть выброшенным из дома за серьёзный проступок – наказание, но не потеря смысла жизни. Тридцатилетнему сершану отлучение от рода показалось невыносимым. В пересчёте на наши годы, это лет одиннадцать – двенадцать, в этом возрасте дети особенно уязвимы. За самоубийством ребёнка последовала смерть его юной матери, затем – безумно любившего её мужа… Сын Дирга, посоветовавший применить к маленькому разумному человеческие воспитательные методы, тоже не смог спокойно жить дальше. Записал в кристалл пламенную извинительную речь и отправился оправдываться перед звёздами. Жалкий предсмертный лепет Гэра «не хотел, не подумал» стал той последней каплей, после которой четвёртая королева Саора решила, что домашняя, личная жизнь разумных должна охраняться особо. Гэдэя в ужасе поняла, что обязана защищать не только от злых помыслов, но и от навязанного блага. Она не знала, как это сделать лучше, и просто запретила приближаться к Развилкам, а заодно Пещерам и Гнёздам… Завтра я напомню Саору о древней истории, покажу объяснения Гэра. Докажу Эйгу, что его зерновые, растущие в мире, созданном магией, от потоков страдать никак не могут, и в лоб задам вопрос – он имеет что-то против Законов, разумных или считает людей урезанными в правах? Так мы изначально не равны – поскольку люди мощнее духом, выносливее, гибче, способны забывать обиды и прощать ошибки, умирать и воскресать душой.

Я прижимаюсь к моему любимому, такому сильному, доброму и искреннему… Нет, Мэль не будет лучшей королевой. Вряд ли вообще в Саоре когда-либо появится равный ему Правитель. Джэд, мой Джэд обладает сердцем, подобного которому я не знаю.