Онлайн книга «Путь. Книга третья»
|
Часть 2 Безумный день рождения – Счастье моё, что это у тебя за взгляд?! Отворачиваюсь, но уже поздно. Дэрэка не обманешь. – Так… Не выспался. Не сработало. Муж бросает одеваться и в наспех застёгнутой рубашке подходит, строго берёт мой подбородок и заставляет глядеть ему в глаза. И почему мы одного роста?! Зрачок в зрачок, даже ресницами не прикрыться. – Джэд, что тебя мучает? Я никогда ничего не мог от него утаить. Разве что свою любовь – зато целый год… – Дэрэк, мне страшно. Наверно, он единственный в Саоре человек, что не усмехается скептически, услышав моё признание. И которому я честно могу такое сказать. Пальцы отрываются от подбородка, гладят щёку, висок, зарываются в волосы. Вторая рука властно влечёт меня к себе: – Недоразумение ты моё синеглазое… Все люди праздники любят, дни рождения с удовольствием отмечают, подарки предвкушают. Один ты у меня с утра трясёшься, встал ни свет ни заря, весь подоконник до дыр протёр, от дум елозя… И добро бы, королевскими заботами себя изводил, к этому я привык… почти. А то переживает – как же Лэнг нас объявит, семейку из двух мужей, пяти детей и ни одной жены при этом! От его шуток становится легче. Как и от того, что мне ничего не нужно объяснять. – Я тебя разбудил, да? Дэрэк нежно меня целует, а затем озорно лижет в нос: – Мне от магии твоей тоже стало хватать по три-четыре часа в сутки спать. Скоро и аппетит пропадёт, и сила нечеловеческая появится… Не переживай, к тому моменту, когда ты устал ворочаться, как сершан в Кармане, и перебрался на подоконник, я выспался. Его палец очерчивает контур моего рта и шаловливо приподнимает уголок губ: – Улыбнись, мой Синеглазый. Вспомни о чём-нибудь приятном. То приятное, что приходит на ум, заставляет меня краснеть. – Тоже ничего… Ночь вспомнил? – Вечер… Дэрэк, если ты не спал, почему не подошёл? Очень-очень нежный поцелуй: – Потому, что есть моменты, когда тебя лучше не трогать. Ты уйдёшь в себя и замкнёшься, спрячешься под маску всегда и во всём уверенного короля. Я ждал, когда тебе надоест заниматься самоедством… ну и любовался тобой, как обычно. А ещё радовался, что наша спальня так высоко от земли. Джэд, тебя в детстве не учили не высовываться голым в окно?! Для чего существуют пижамы, халаты и прочая домашняя одежда?! – Раньше ты не возражал! – Тогда ты не принадлежал мне одному. Теперь же я не желаю, чтобы твоим – даже не телом, а всеми сокровенными местами! – ты светил на весь Саор! Мой ревнивый принц… – Мои сокровенные места гораздо ниже уровня окна! – Поэтому ты забрался на подоконник с ногами! Вдруг кто-то не разглядит твою совершенную красоту! Начинаю злиться – и вдруг мгновенно успокаиваюсь от мелькнувшей догадки: – Ты нарочно, да? Переводишь внимание? Муж обнимает меня и вытягивает наши правые руки, переплетает пальцы с моими так, что два тоненьких ободка оказываются рядом: – Джэд, если у тебя ещё остались сомнения… – Нет, – перебиваю я его. – Но ты же понимаешь, что сегодня на балу обязательно кто-нибудь что-то да спросит. Или скажет. Неловко пошутит. Раньше я прятался за своим бесстрастием. А теперь ты вытащил меня из скорлупы и показал такого, как есть, – переживающим из-за каждого неосторожного слова. Мне придётся отвечать, оправдываться… Изумрудные глаза вспыхивают: – Ты ни в чём не виноват. И если тебе нужны оправданья – я объявлю на весь Саор, что отбил тебя у жены… и горжусь этим! В отличие от тебя, я жду не дождусь, пока Лэнг объявит нас, супругов, единственных, и вызову любого, кто посмеет усмехнуться! Скажу, что добивался этого семнадцать лет… правду говорить легко! |