Книга Родери. Королевская ночь, страница 45 – Анюта Соколова

– Почему так долго? Он сопротивлялся?

– Сопротивлялся – господин Кинелл-старший. Доказывал нам, что «его мальчик» не может быть замешан в чём-либо противозаконном, – за всех отвечает Кэлэйн. – Пришлось вкратце рассказать о порче, поставленной на дом, и проклятиях на госпоже Шеллах.

Юноша в браслетах смотрит на всех с нескрываемой злобой. Вытянутое, породистое лицо, бледная кожа, тоненькие-тоненькие ломаные чёрточки бровей. Благородная кровь. Одет наспех, рубашка застёгнута на две пуговицы из пяти, каштаново-золотистые волосы взлохмачены, яркие губы слишком выделяются на белом лице.

– Я ни в чём не виновен! – выплёвывает он нам в лицо.

Приглядываюсь к его ауре и довольно хмыкаю. Расел Кинелл может сколько угодно отрицать свою причастность – аура обличает лучше тысячи слов. Порчу на дом Шеллах накладывал он. Заклинаний на нём, разумеется, нет. И хотя понимаю, что он не признается, не могу удержаться от вопроса:

– Сколько вы брали за новую личность? Пятьсот тысяч? Миллион? Полтора?

На последней цифре серо-голубые глаза сверкают: я угадала.

– Господин Кинелл, вы надеетесь на то, что доказательства вашей вины только косвенные. Ауры копировала и накладывала Гроулли, убивала за вас Деллин, не сомневаюсь, что не вы рекомендовали девушкам из маленьких городков целителя в Эрносе. Порча и проклятия, пусть и первого уровня, – заключение в Закрытом Городе. Но я, Оллиэйра Валлэйн, госпожа Родери, именем Короны обещаю вам, что добьюсь высшей меры наказания. Найду всех ваших заказчиц, разговорю Гроулли, как до того Деллин. Представлю суду такие улики, что из этой тюрьмы вы выйдете в камеру смертников. Уведите его, Нэйрен.

– Мой отец это так не отставит! – в отчаянном крике страх.

– Милости просим, – холодно бросает Далайн. – Корона охотно выслушает его объяснения, каким образом он протолкнул сына на ответственную должность.

Тюремные охранники словно вырастают из стены – такие же светло-серые и монументальные. Нэйрен сам сопровождает нового заключённого, нам остаётся лишь проводить их взглядом.

– Сознается, – уверенно произносит Кэлэйн. – Повидал я таких… По молодости не понимает, что знатность рода не защищает от всего на свете. Как только до него дойдёт, что законы одинаковы для всех, начнёт говорить, не будешь успевать записывать.

– Это ваше расследование, Кэлэйн, – отмечает Дал. – Доведите его до конца. Со Скаллошем вы теперь знакомы, общими усилиями разберётесь. А потом… в Службе Правопорядка Лэргалла до сих пор нет заместителя Главы.

Вест за спиной Далайна подмигивает мне и поднимает вверх большой палец.

– Не боитесь, Ваше Величество, что поползут слухи: мол, я обязан карьерой не своим заслугам, а благорасположению королевы?

– Я отвечу сплетникам, что для меня это лучшая рекомендация. У Лэры нюх на талантливых людей.

– Мне только на друзей не везёт, – сознаюсь я с досадой. – Но Кэлэйн сказал, что у него нет ни отца-короля, ни деда-миллионера. Надеюсь, в дополнение ко всему, Сельма Оллен не принадлежит к побочной ветви Валлэйнов.

– Обязуюсь внимательно изучить её прошлое, – шутит Кэлэйн.

– Расходимся? – уточняет Вест.

– До утра. В девять пятнадцать жду вас во дворце, я передам записи, снятые в доме Оллен. Вестиар, ваши показания тоже будут нужны, и отчёт о состоянии Деллин, и… – Дал зевает. – А, к чёрту! Завтра всё обсудим. Деньян, открывайте портал.