Онлайн книга «Ветер перемен»
|
Я этого никогда не… Нет! Узнаю! Выживу, справлюсь, овладею даром, проживу свои положенные триста лет, долгую жизнь рядом с мужем, таким же молодым и сильным. Я не должна раскисать, не имею права! Всё, Эльвикэ! Больше – никакого уныния. * * * Слава Богам, Лэй, уплетающий прожаренное мясо, мой непозволительный всплеск отчаяния не заметил. Он вгрызался в отбивную со страстью человека, голодавшего неделю. При этом не забывал о манерах – сказывалось воспитание. Я поймала себя на мысли, что любуюсь им – таким непосредственным, раскрытым, домашним. – Эльвикэ, – отвлёк меня Золин, – хочешь, я свяжусь с Реньри? Мы с ним немного знакомы, в самый раз, чтобы попросить об услуге. – Было бы здорово, – созналась я. – Не хочется официально обращаться к Старшим. Скорее всего, ничего нового мы не обнаружили… Лэй! Лэй, доевший всё, что было можно, и начавший клевать носом над тарелкой (хорошо, пустой), вздрогнул и очнулся. – Идём спать, – двусмысленность своих слов я поняла лишь в тот момент, когда Сэлинкэ хихикнула. И мысленно махнула рукой: я жена, надо привыкать. Возможно, даже к тому значению, что расслышала домработница. – Извини, – Лэй мотнул головой, – сам не знаю, почему меня так развозит к ночи. – Это было всегда? – мягко поинтересовался Золин. – Да. Крэйль искала причину. Заставляла спать днём, тормошила вечером. Ничего не влияет. Самое большее – могу сопротивляться до полуночи, затем усну хоть сидя, хоть стоя. – Не надо стоя, – улыбнулась я. – В кровати удобнее. Лэй довольно кивнул. И вдруг обнял меня, вместо того чтобы взять за руку. Огромный, сильный и тёплый. Котёнок. Гладить и нежить, лелеять и заботиться. Уложить в постель, прижать к себе, перебирать чудесные светлые пряди волос. Эльвикэ, ты влюбилась?.. Вот это, спирающее дыхание, нежное, трепетное, – и есть любовь? Та, которой плевать, что мы скоро умрём, она не рассуждает, не делает скидок – приходит и подчиняет, смеясь над обстоятельствами, надо всем, кроме желания быть рядом. В нашей комнате было темно и тихо, еле слышные капли дождя шуршали по стеклу. Лэй сразу повлёк меня к постели, я не сопротивлялась. Страха тоже не было, только сердце стучало часто-часто. Я словно под властью заклинания начала раздеваться и не могла оторвать взгляда от снимавшего одежду юноши. Смуглая кожа сливалась с темнотой, волосы на фоне мрака казались белыми волнами. Протянула руку и дотронулась до мышц живота – как и предполагала, рельефных, каменных на ощупь. Только камень не бывает таким гладким и горячим. – Эль… Может быть, ты права и нам не стоит торопиться? У меня в голове всё плывёт, ноги подкашиваются, и желание нестерпимое, но я не хочу заставлять тебя делать что-то из отчаяния, из невозможности выбирать. Ты сейчас здесь, со мной лишь потому, что я тебе так кстати подвернулся, такой же бездарный, лишённый будущего. Ты меня пожалела, никому не нужного, неприкаянного, как приблудившегося котёнка. Но мне не нужна жалость… особенно твоя. И спать со мной из сострадания – лучше не стоит. Переживу, справлюсь… Я заткнула его поцелуем. Нагнув к себе двумя руками, поцеловала, лишая возможности нести вздор. – Дурень, – дохнула ему в ухо. – Если бы я тебя просто жалела, не пустила бы в свою комнату, постель, душу… Вот и всё. Отступать некуда. Кровать жалобно скрипнула под нашим весом. Лэй целовал меня настолько бережно и одновременно одержимо, что я растерялась. Он был неопытен, я тоже, и всё же польза образования сказывалась: Лэй знал, что нужно делать, я понимала, чем ему помочь. И подавалась сама – направляла руки, ловила ритм, вовремя шепнула обезболивающее заклятие. Я тоже получала удовольствие – не столько от движений, сколько от вида опьянённого, околдованного Лэя, его стонов, скользящих пальцев, полураскрытых губ, горящих огнём глаз. Он не брал – он отдавал мне себя, каждым толчком утверждая подлинность испытываемого наслаждения. И не смог сдерживаться долго, застонал, прижавшись ещё теснее, и замер, потрясённо глядя на меня. |