Книга Графский венец, страница 25 – Татьяна Ренсинк

Не так она представляла себе первый поцелуй. Она хотела чувствовать восторг, некое ликование и полёт чувств, мурашки по телу. Но всего этого не было. Она была сжата в объятиях, не смела шевелиться и не знала, как поступать с телом и губами...

– Какая же ты, – Бьорн стал целовать шейку, вдыхать аромат волос и гладить её всю, словно желал изучить каждую клеточку тела. – Останься со мной... Навсегда... Стань моей женой...

– Но я,... я не знаю, – растерянно молвила Мария, и Бьорн ласково взглянул:

– Я сам сделаю так, чтобы твои вещи доставили сюда. О нарядах не беспокойся, я завтра пришлю модистку, платьев будет много и быстро. Что у тебя осталось в замке? Вещи, куклы?

– Всё же я бы предпочла свою одежду, – пожала плечами Мария и робко улыбнулась. – И куклы.

– Куклы обязательно, – улыбался Бьорн и тут же с энтузиазмом кивнул. – А где там куклы? В твоей комнате? Где она?...

* – Осткака – старинный шведский традиционный фаворит среди десертов, впервые упомянутый в XVI веке. Самый известный рецепт осткаки родом из Смоланда и готовится с миндалём. В Смоланде этому десерту даже посвящён целый фестиваль. Параллель – творожная запеканка, но здесь используется не творог, а молодой сыр. Едят этот пирог в тёплом виде с вареньем.

Закрыть

Быть может, кажется кому-то,

Что тьма накроет свет навечно,

Не будет жизни, не будет чувств,

Борьбы, побед, разных безумств.

И часто ночью в тишине

Вопросы задаю красавице луне

О том, что будет, важно что,

Где милый, этот иль другой кто,

Как жить и долго ли осталось,

Как выжить, счастье, чтобы удержалось,

И почему нам сны даны,

И беды почему нужны.

А утром солнце слепит вновь.

Ночи забыта тишь, любовь.

И день... то кажется длиннее,

А то летит всё озорнее.

И вечером, встречая тишь,

Души волнение ощутив,

Я задаю опять вопросы,

А грусть зовёт, зовёт лишь слёзы:

Ну почему страдать дано,

Будто заранее всё кем-то решено?

К чему нам жить, чтоб умереть?

И наслаждаться, чтоб... потускнеть?...

Закрыть

Стоя ночью у открытого окна, Мария куталась в плед. Снаружи, с сада, веяло прохладой. Слегка... Свежо... Тёплая летняя ночь была ласковой, но Мария стояла здесь уже довольно долго. Тело уставало и стало ощущать прохладу. Только Мария спать не хотела. Разные мысли кружились в голове, сменяясь воспоминаниями о прошедшем дне...

Она вспоминала, как закончился с Бьорном ужин, как танцевали и было приятно кружиться с ним под любимую музыку. Вспомнила первый поцелуй, странный, испугавший её, но Бьорн просто ушёл, оставив её здесь, и даже не оглянулся... Мария вспомнила, как он спрашивал про куклы, а она согласилась, чтоб забрал их тайком из замка: пробрался бы в замок Аминовых через туннель в пещере за водопадом...

– Это будет ужасно, – тяжело вздохнула Мария. – Тайком ото всех, но... я не могла не согласиться... Что думают мои родные? Пока что брат и Лидия... Переживают. Мне тоже страшно и за них, и вот так...

Внезапно раздавшийся скрип двери заставил забыть всё. Мария испуганно обернулась. В ту же секунду из полутёмного коридора в щель слегка приоткрывшейся двери мимолётно влетел ворон. Он быстро махал крыльями, пролетел рядом и сел на подоконник. Ветер стал дуть сильнее. Окно с грохотом распахнулось ещё больше. Дверь с неменьшим грохотом закрылась. Мария вздрогнула. Её распущенные волосы колыхались от ветра, как и лёгкая ночная сорочка.