Книга Графский венец, страница 39 – Татьяна Ренсинк

Закрыть

– А ваши родители – добрые люди? С вами добрые? – поинтересовался он вдруг.

– Да, – с удивлением ответила Мария и тут же ощутила тоску по родным.

– Что же вы тогда делаете здесь?...

Закрыть

«Что же вы тогда делаете здесь?»...

Мария задумалась над вопросом Виллиама, который стоял перед ней и смотрел так странно. Было в его взгляде многое: и ожидание ответа, и укор, и глубокая печаль. Каков ответ — Мария не знала. Она опустила взгляд и пожала плечами. Чувство вины перед родными было всё сильнее.

Почему она здесь? Хороший вопрос... Мария взглянула вновь на окно, в надежде отыскать какую-нибудь нить подсказки, но вновь обратила внимание на ворона, сидевшего на фортепиано. Он будто бы смотрел на них в ответ. Глаза Марии сами широко раскрылись от удивления. Это был тот самый ворон, Мария была уверена, а Виллиам, обратив внимание на происходящее, подтвердил:

Закрыть

– В ту ночь мой ворон зазывал вас в сад... Но ведьма появилась и помешала. Мне пришлось уехать, а я так хотел поговорить с вами наедине до того, как покажусь брату.

– Ваш ворон?... – Мария вспоминала всё и те слова гадалки, которую он называет ведьмой.

Не смотреть в глаза Виллиама — было предупреждение, но Мария смотрела и было не страшно, а наоборот: ничего дурного от Виллиама не исходило. С ним чувствовался покой и хотелось проводить больше времени.

– Вы хотели говорить со мной? – несмело спросила Мария.

– Да, попросить вернуться домой и забыть этот замок. Не хотел опоздать, – ответил он.

– Не знаю, – растерялась Мария.

Снова воцарилось молчание. Виллиам тоже находился в поиске подходящих слов. Оба стали смотреть на ворона, сидевшего в саду на фортепиано, и мир будто бы замер...

Закрыть

– Почему вы поставили фортепиано в саду? – спросила наконец-то Мария. – Оно ведь теперь непригодно.

– Кто сказал, что это сделал я? – удивился Виллиам.

– Я не так спросила, - взглянула виновато Мария, и он слегка улыбнулся:

– Понимаю... Мой отец сразу после смерти матушки избавился ото всех её вещей. Только фортепиано я не позволил выкинуть... Однако, в итоге, оно оказалось здесь, под окнами её спальни и подальше от глаз.

– Здесь её спальня?! – с грустью оглянулась Мария, уже сочувствуя этой женщине, а Виллиам добавил:

– И сад её... Будто могила.

Он смотрел за окно, молчал, а Мария видела напряжённые острые скулы и сжатый рот. Она была уверена, что Виллиам сдерживает себя, чтобы не показать, как расстроен, как страдает; чтобы не показать слёз...

– Какой кошмар... За что?! Из-за ревности? От чего умерла ваша матушка? – стала она спрашивать.

– Болела. Нервы, думаю, сделали своё дело, – отвечал Виллиам. – Теперь и отца нет.

– Столько горя.

– И брат ещё один. Умер в тюрьме.

– Я знаю, о ком вы.

– Да, он был связан с делом вашего брата. Наш музей... Музей Врангеля*. – усмехнулся Виллиам и с улыбкой взглянул. – Музей разорился вскоре после этого.

– И вы уехали, - догадалась Мария.

– Да. Здесь было невыносимо жить. Я всё равно учился в Англии, там и остался пока, - пожал он плечами. – Приезжаю лишь на день кончины матушки и день её рождения.

– Чтобы отдать ей честь, почувствовать её здесь, дома, – поняла Мария.

Закрыть

– Да... Но я думаю, вам пора, – чтобы скрыть подступившее волнение, сказал скорее Виллиам. – Я вас провожу. Иначе не найдёте путь к своей комнате.