Книга Внезапная удача, страница 71 – Татьяна Ренсинк

— Замолчи, — возвращающимся голосом молвила Софья. — Ни ты, никто иной не может залезть в меня да узнать, что я на самом деле чувствую и чего хочу. Ты ошибаешься насчёт графа. У него есть любимая, и может это и есть Лиза. Ну что ж, — снова заплакала она. — Значит, такова судьба.

— Так чего же ты-то плачешь тогда? — удивилась сестра.

— Не знаю, — закрыв глаза ладонями, снова разрыдалась Софья.

— Его ещё и приставили тебя охранять. Бедный, поди, тешит себя надеждами овладеть тобой. Песни как поёт, глаз с тебя не сводит, — продолжала Александра ругать Алексея. — Я уже отписала брату. Он скоро приедет, будет этому графу приятная встреча.

— Что ты наделала? — плакала Софья, не соглашаясь с нею. — И не поёт он мне, а любимой своей. А брата зря вызвала, он же его убьёт ни за что! Уходи! Уходи! Ты всё портишь! Ты всё понимаешь не так!

Софья кричала сквозь слёзы так, будто разбились все мечты и уже не собрать ни одного осколка. Не было надежды ни на что. Впереди виделась лишь чернота жизни, жизни угрюмой и бессмысленной.

Александре не оставалось ничего, как позволить сестре пока побыть одной. Уверенная в том, что всё сказанное так и есть, она ушла. Ушла и не подозревала, что есть тайный коридор, куда Алексей сразу, как только Лиза покинула его комнату, оделся да прибежал.

Он стоял всё время беседы Софьи с сестрой за дверью и смотрел в щель. Слёзы не сдерживая, он плакал вместе с любимой. Точно так же чувствовал, что мечты рухнули, но оставлять всё вот так не хотел. Не хотел, чтобы Софья думала о нём так же, как сестра.

Осторожно открыв дверь, пока Софья плакала и не замечала его, Алексей прошёл в комнату. Он тихонько закрыл дверь, оставаясь ещё некоторое время на месте. Видеть любимую, страдающую из-за него, было сложно, как и решиться сделать шаг. Но Алексей всё же прикоснулся к плечам Софьи, развернув её к себе.

Она смотрела заплаканными глазами, не скрывая удивления видеть его здесь и столь неожиданно. С мокрыми волосами, будто только их вымыл, в небрежно накинутой рубахе, висевшей поверх штанов, Алексей молча смотрел в ответ, будто надеялся, что Софья поймёт всё и так.

Только Софья тоже молчала, не смея пошевелиться в его руках. Алексей ласковыми движениями вытирал её слёзы, убирал с лица локоны. Тепло нежности текло внутри обоих. Осмелившись приблизиться ещё больше, Алексей заключил лицо любимой в свои ладони, и та даже не успела осознать, как губы оказались во власти его крепкого да в то же время сладкого поцелуя.

— Нет! — резко придя в себя, Софья оттолкнула Алексея от себя и влепила сильную пощёчину. — Подлец!

— Софья, я должен тебе всё сказать, — хотел признаться во всём Алексей, но милая, вновь наполняясь новыми слезами, с надменностью прервала:

— Не бойтесь, Ваша любимая от меня ничего не узнает! Мерзавец, бабник.

— Она уже знает, — сглотнул Алексей. — Выслушай, умоляю.

— И она прогнала Вас, — усмехнулась Софья.

Выдержав паузу, глядя в глаза разочарованной в нём любимой, Алексей молвил:

— Нет…. не прогнала. Ты бы прогнала?

— А я прогоняю Вас сейчас. А, — понимающе закивала Софья, смахнув слёзы и принимая более гордый вид. — Вижу…. Вы снова пьяны! Убирайтесь к своей драгоценной или к Лизе! А может это и есть она?!

— То, что ты видела, всё не так. Я не с Лизой, и никогда не был с нею! Я мокр, потому что мылся, а когда вышел, вижу лежит Лиза и ждёт меня. Я не посмел её схватить и вышвырнуть! — упрямо хотел всё рассказать Алексей, но слова Софьи, не менее упрямой в своих выражениях чувств заставили замолчать: