Книга Колумбина или... Возвращение голубков, страница 27 – Татьяна Ренсинк

— Белоснежный и со странным оперением… Переливается даже другими цветами.

— Я думаю, это и есть та самая Колумбина, — улыбался Пётр, глядя на птицу.

Голубка тут же привстала, поправив крылышки, и села обратно, но видно было, что сидела не просто так…

— Там было два яйца, — поразился Тико. — Детки?!

— Похоже на то, я в них не разбираюсь, — смотрел на птицу не менее удивлённый Пётр. — Получается, Колумбина… Я даже не совсем уверен что это она, но заберу с собой…

«Я найду тебя, моя голубка», — Пётр стоял у окна тем ранним утром после бессонной ночи, когда не мог сомкнуть глаз. Тоска в душе, тревога, вопросы не давали отдыхать. Не мог Пётр обрести покой, пока любимой нет рядом и неизвестно, где она и как.

За окном на небе уже зарделась заря, как и надежды Петра на успех в поисках супруги. Не измотает его судьба, не доведёт до отчаяния, а удача под крылом своим убережёт…

«Милая…. где ты?… Я найду, слышишь? Где бы ты ни была. Я знаю, ты жива. Может, опять в заточении каком или в другой стране, но я найду. Ещё немного», — Пётр улыбнулся заре, а позади послышалась открывшаяся в комнату дверь.

Оглянувшись Пётр увидел прибывшего друга. Тот ещё до зари уходил в город и теперь вернулся с мешочком в руках. Он тут же прошёл к столу, на котором стояла клетка с высиживающей яйца голубкой:

— Здравствуй, милая, поесть тебе надо… Зёрна вот, вода.

Тико суетился вокруг птицы, подавал ей в блюдцах зерна и воды, чтобы могла прямо в клетке есть.

— В лавке птичника был? — удивился Пётр.

— Разумеется! — широко раскрылись глаза Тико. — Я поспрашивал про голубей. Иначе не выживет. Мы ж не знаем с тобой, что им надо. Птичник сказал, раз она высиживает детей, сменить её как-то надо. Иначе погибнет от усталости.

— Будешь помогать высиживать яйца? — шутливо улыбнулся Пётр.

— Ну ты шути, шути. Вот всегда удивляюсь, как тебя судьба ведёт, — улыбнулся в ответ Тико. — К голубям… Это дело точно должно решиться. Здесь не может быть иначе.

— Ты веришь в меня, я знаю, но я не уверен пока, что могу найти зацепку к Ионе. Разве если голубка говорить может, так она ж не с ней была.

— Ладно тебе шутить. Едем в Россию, раз уж Габриэла туда бежала, — и вздохнул, глядя на голубку. — Колумбину будем возить с собой, хотя и страшно. Высидит ли она своих птенцов в таких условиях?

— То привидения, то это, — с умилением улыбался Пётр. — Какой ты пугливый стал.

— Возраст. Это всё уже будто не для меня. Я чувствительный делаюсь, — махнул Тико рукой.

— Пугливый.

— Как угодно… Вот как долго она уже сидит? Недели через две птенцы могут появиться. Может, раньше.

— Заедем к этому птичнику, — сказал Пётр. — Пусть посоветует что в дорогу. Может, и поглядит на неё, скажет что.

— Да, ты прав, это может быть полезно, — согласился друг.

Скоро они, накрыв клетку платком, приехали к лавке, где утром побывал Тико. Здесь продавались птицы, и о них хозяин ведал очень много, являясь и ветеринаром, как рассказал им после вопроса Петра, откуда столько знаний…

— Ваша голубка молодая ещё, — осмотрев её, сказал хозяин лавки. — Ей примерно год, может, полтора. Вполне здоровая. Всё должно быть хорошо.

Колумбину он скорее вернул в клетку и добавил:

— Ничего, высидит. Возьмёте ей и птенцам еды, сможет и без своего голубя.