Книга Башня Вемовея. Душеспасательница, страница 60 – Анна Невер

– А вот и наш лишак, Евдокия Леонтьевна, – прокомментировал появление Вема ректор. – У него в голове стоит сильный блок. Кто поставил, не известно. Пробить чтецам не удалось…

– Пока, – вставил веско Заломин.

– Рассчитываем на вашу помощь, милейшая профессор. Любые сведения. И ваш второй дар можете применить, не возражаю.

Женщина кивнула и указала малахитовым жезлом на ряд стульев с мягкими сиденьями, расставленными по периметру шаровидной комнаты.

– Вы присаживайтесь, не стесняйтесь, юноша.

Вемовей опустился на один из стульев. Женщина устроилась напротив.

– Может быть, вы нам сами расскажете о себе. Не стесняйтесь. Говорите!

Дар убеждения? Бесполезно. К нему он стоек был и до сумасшествия.

– Я уже все, что хотел, рассказал вашим приятелям, – промолчать на вопрос пожилой женщины не позволило воспитание.

– Хорошо. Поглядим тогда ваш веер, – старушка профессор приспустила очки, затем снова нацепила их на костлявый нос. – Так-так… Любопытно… Очень любопытно.

– Что скажете? – спросил нетерпеливо начальник по вэй-безопасности. – Я почти уверен, что засланец. Только чей. Шуя, Панокия?

Старушка отрицательно покачала головой и развела руки:

– Я не вижу его веер. Это так странно.

– Как это не видите? – ректор подался вперед.

– Его будто нет, Захар. Ни настоящего, ни будущего. Веер не раскрывается, словно я не на человека навожу, а на прах. В моей практике это впервые.

– Мыло против прорицания на человеке? – прорычал раздраженно вэйностражец.

– Вы о таком слышали?

– Нет. Но похоже, что это оно.

– Погодите. Вот пришло скудное сообщение, – прорицательница показала указательный палец, призывая всех к молчанию.

Несколько секунд тишины, а потом она кивнула ректору.

На Вемовея вновь упал кокон молчания. И как назло, собеседники отвернулись, поэтому он не мог читать по губам слова следующей беседы.

– Говорите, Евдокия Леонтьевна, милости прошу.

– Я бы на вашем месте этого паренька придержала рядом. Какое-то событие в будущем грядет. Важное и веское, от его исхода будет зависеть процветание не только нашей цитадели, но и всей Лароссии. Этот мальчик сыграет в истории немаловажную роль. Сыграет, если останется в училище. Не упустите.

– Второй раз не уйдет. Иначе поймаю и удавлю, как клопа, лично, – рыкнул Заломин.

Прорицательница покачала головой:

– Нет, – она обратилась к ректору. – Захар, его нужно постараться удержать в стенах училища не силой, а заинтересовать, иначе сбежит. Он как ветер. Его клеткой не удержишь. Рано или поздно улетит. Для Лароссии будет лучше, чтобы поздно.

– А если он засланец? – фыркнул начальник вэйностражи училища.

– Эти сведения закрыты, Глеб Онуфриевич. Проверяйте, уточняйте, сдерживайте, но так, чтобы его от нас не забрали. Юноша должен остаться здесь. И еще, Захар, я вижу тебя гложет вопрос. Дай руку свою.

Старушка замерла, будто к чему-то прислушиваясь, а потом отмерла:

– Я не могу видеть большего по мальчику, но могу сказать точно по бумагам. Отправляй документы по Шуе в ССВ без колебаний. Они принесут только пользу. Сделай незамедлительно. Только, повторяю, мальчика не должны забрать от нас.

– Благодарю, Евдокия! А что ты скажешь о Шуе? – ректор помрачнел лицом. – Война все так же?

Старушка профессор в один миг будто постарела на десять лет, но в противовес все же улыбнулась: