Книга Ледяное сердце вкуса пряной вишни, страница 52 – Marfen

Всепожирающее пламя охватило лачугу. Огонь вспыхнул совсем неожиданно и со всех сторон сразу. Он выплясывал свой дикий необузданный танец, поглощая все вокруг себя. Казалось, что даже время исказилось, попав в ловушку этого пожарища.

А-Яо стояла в центре этого безумия, глядя, как языки бушующей стихии уничтожают её временный кров. Она чувствовала этот жар кожей, ощущала закипающую внутри вен кровь. Фибрами души понимала, что пламя хочет вырваться наружу. Дождя оно не боялось. Одного дома ему было слишком мало, оно хотело поглотить весь мир.

Её сердце колотилось от нетерпения. Она ощущала этот огонь, как часть самой себя. Пламя умоляло выпустить его наружу, ему было очень тесно внутри. Оно плакало треском сгорающих поленьев и из-за страданий меняло свой цвет. А-Яо ясно ощущала пламя как живое. Ей казалось, что она даже чувствует, как бьётся его сердце, и слышит его душераздирающий крик.

Ей стало невыносимо жарко. Настолько, что начинали плавиться кости. Глаза горели, как будто в них насыпали углей. Она хотела успокоить это пламя, но не знала как. Оно было слишком большое, ей с ним не справиться…

– Барышня, барышня, – сквозь сон она услышала голос молодого господина. – У вас сильный жар. Я сумел найти нужные растения и приготовил отвар. Вам нужно его выпить.

А-Яо попыталась открыть глаза, но веки будто налились раскалённым железом, царапая белки. Она сделала попытку приподняться, но сил не было даже для того, чтобы просто пошевелиться.

Тогда молодой господин, сев рядом с А-Яо, сам взял её голову и очень аккуратно, ложка за ложкой, напоил её свежесваренным лекарством. После того как с отваром было покончено, он принес таз с водой и, намочив одну из сделанных ранее тряпок, начал обтирать её обнаженное тело. Приятная прохлада колодезной воды принесла незначительное облегчение для А-Яо. Внутреннее пламя немного успокоилось, обжигая её изнутри уже не так сильно.

Молодой господин, также сняв с себя мокрую и грязную одежду и бросив её в кучу вместе с одеждой А-Яо, лег к ней под одеяло. Их тела отделял лишь хрупкий барьер из стеганой ткани, который сделал господин, стукнув по одеялу рукой сверху. Ему этой стены было достаточно.

Когда А-Яо проснулась, солнечные лучи вовсю пробивались через крупные щели в деревянных стенах дома. Огонь в очаге уже погас, а молодого господина не было. Неужели он так и не вернулся к ней? Волнение укололо сердце маленькой острой иголкой. Но немного подумав, она вспомнила, что вчера он поил её отваром и… протирал её влажной прохладной тканью? Он касался её?! Она обхватила свое нагое тело руками.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошел господин, одетый только в штаны из грубой ткани темного оттенка и нательную рубашку, которые смог отыскать в старом шкафу. Штаны были ему великоваты, поэтому он подвязал их на поясе какой-то верёвкой. Его крупный торс подсвечивался сзади полуденным ярким солнцем, и его фигура казалась ещё более мощной и мужественной.

– Вы проснулись? Как себя чувствуете?

А-Яо уловила в голосе заботу или ей показалось?

– Вы прикасались ко мне вчера? – вместо ответа она задала свой вопрос, который не давал покоя, пульсируя в висках.

– Конечно, поил вас отваром и пытался остудить ваш жар. Не беспокойтесь, никаких подробностей я не видел. Вы не в моем вкусе.