Онлайн книга «Воля владыки. В твоем сердце»
|
Первый день после талетина все анхи предпочли провести в саду, даже ужин накрыли там, но после все привычно потянулись в зал. Хотя вряд ли сегодня стоило ждать кродахов, разве что приближенные Наримана и Акиля придут. Лин с Хессой остались в саду, и Лин совсем не удивилась, когда к ним подошла Сальма. — Посижу с вами? Не хочу сегодня никого видеть. — Конечно, — сказала Лин. — У нас здесь тесный клуб печальных анх, кродахи которых заняты более важными делами. Сальма, вздохнув, устроилась на траве поблизости, а Хесса осторожно спросила: — Простились хоть? — Простились, — каким-то совершенно не свойственным ей, невыразительным, ровным тоном отозвалась Сальма. — И все? — И все, — снова вздохнула та и тихо добавила: — Он хотел поговорить с владыкой, но я… — Что ты? — довольно резко спросила Хесса. — Только не говори мне… — Он владыка Шитанара! Ты что, не понимаешь? — вот теперь голос у Сальмы стал более… человеческим, более живым. Зато и эмоциями от нее потянуло сразу резко, насыщенно. Видимо, держалась как могла, весь день. Но Хесса такое безобразие терпеть не собиралась. — Да хоть проклятой бездны. Какая разница⁈ — Его там сейчас проклятая бездна и ждет! Он еще даже титул не принял как полагается, и непонятно, позволят ли. Только обо мне сейчас не хватало беспокоиться! — То есть ты бросила его сражаться с бездной в одиночестве? — ядовито уточнила Хесса. — А теперь сидишь тут как песчаная окаменелость и страдаешь ерундой? — Я не… — голос Сальмы заметно дрогнул, но договорила она спокойно, хотя запах отчетливо выдавал истинное состояние: — О чем ты говоришь? Предки! Я бы там только под ногами путалась и добавляла проблем! — А теперь, не успел осесть песок за его посольством, ты уже думаешь, что в этой самой своей бездне он успеет найти кого-нибудь получше, поотважнее и поближе? Я бы, например, так и думала. — А я бы еще и сходила с ума, не зная, что с ним, — добавила Лин. — Да она уже начала, не видишь? — проворчала Хесса. — Свихнется еще с горя, и что делать тогда? И что за тупые причины — «путаться под ногами». Не путайся. Я вон сижу себе тихо в комнате. Нигде не путаюсь. И жду-жду-жду… аж из ушей лезет это проклятое ожидание. Но дожидаюсь же в конце концов! — Думаешь, я неправильно… — Конечно, неправильно! Но они уже уехали, и песок осел, — Хесса резко подалась к Сальме, взяла за плечи. — Помнишь, ты сказала, что хочешь выбрать сердцем. Разве это не оно? Не то самое? Да я тебя никогда еще не видела такой, как сегодня. Потерянной и убитой. Даже после этого тупого урода с ножом ты такой не была. Тогда какого шайтана натворила? — Ему сейчас не до анх. Совсем, пойми. — Ему не до анх, зато тебе до него. И вообще — что ты несешь? Он кродах или кто? Куда он свою природную кродаховость денет? В узелок завяжет и будет ждать чудесного финала своей шитанарской истории, чтобы анху взять? Чушь какая! Ладно, натворила ерунды, и так вот запросто ничего уже не исправишь. Надо с этим как-то жить теперь. Реви давай уже, вижу же, что хочешь, — Хесса притянула Сальму ближе, порывисто обняла. — Реви говорю. Если ночью накроет, на твои сопли все курицы сбегутся и вынесут оставшиеся мозги к шайтанам. Лин подавила вздох. Глядя на тихо плачущую Сальму, ей хотелось только одного — завернуть ту в ковер, погрузить на Шайтана и догнать посольство Назифа. Но такая самодеятельность точно не пройдет, потому что если Шайтан, то и Асир, а Асир… |