Книга Тот, кто тебя убьет. Книга 2, страница 103 – Пальмира Керлис

– Рассказать о себе? – скромно предложил Келлар, управившись с лошадьми.

Я кивнула, хоть и не стоило его задерживать. Полезно выяснить побольше о том, кому доверилась.

– У меня есть три дрессированных ястреба, которые выглядят примерно одинаково, коллекция древних книг и привычка знакомиться с бардами в тавернах. Под настроение могу с ними выступить. Мне двадцать восемь лет, отец – светлый заклинатель, мать – жрица.

– Твои родители маги?!

– Ну да. Поженились на последних курсах южной Академии, получили общее направление на службу, родился я. Как водится, им выделили няньку, чтобы не отвлекались на ребенка, но они предпочитали воспитывать меня сами, пусть времени и не всегда хватало.

Это объясняет его интерес к магии! Небось с детства тянуло приобщиться к тому, чем занимаются мама с папой. Но что они сказали по поводу того, куда сын пошел работать? «Какое злое зло мы тебе сделали?»

– Родители никогда не подозревали, что я в Надзоре угнетаю магов, – подмигнул Келлар. – Наоборот, поняли: намерен что-то изменить.

– Добился успехов. У них какие-нибудь высокие должности?

– Нет, рядовые артефакторы. С замечательной мастерской, в которой мы возились часами, создавая всякое интересное.

– Ага, – вывела я. – У тебя имеются свои особенные артефакты, с которыми обычные люди могут колдовать?

– Ты близка к истине, но возможности там весьма ограниченные.

– Тебе хотелось бы быть магом, верно?

– Когда узнаешь личное, – вкрадчивым шепотом произнес он, – вламывать сразу в лоб по больному не надо.

– Не буду, – пообещала я с некоторым смущением. М-да, а думала, что давно забыла, каково это. – По крайней мере, с тобой…

Уголки его губ приподнялись, до нас донесся треск разгорающегося костра. Разговор вроде как закончился, и мы присоединились к остальным.

Рада и Герман уже постелили на всех найденные в седельных сумках покрывала и, дождавшись нас, легли, измотанные в ноль. На груди Северина прибавилось свежих кровавых разводов, я полезла снимать с него рубашку. Среди запасов было чем обработать раны, а у дальнего края поляны тек ручей. Келлар принес и нагрел воды. Размочить присохшую к коже ткань выходило не везде, с этим и горячий источник-то не справился. Местами пришлось отдирать. Я готовилась услышать множество бранных слов из лексикона господина высшего магистра, но нет – мычал невнятно, толком не дергаясь. Кстати, и в дороге помалкивал, что тревожно.

Избавившись от рубашки, точнее, грязной тряпки, в которую она превратилась, я взялась за обеззараживающий настой. Помимо синяков и глубоких ссадин, были порезы разной степени художественности. Самые действенные проклятия требуют крови жертвы, можно посчитать, сколько раз их накладывали и обновляли… Благо не с помощью ритуального кинжала, иначе раны бы еще не начали заживать. А так – выборочно кровоточили, растревоженные долгой поездкой. Спрашивается, чего не сказал? То ли был в полубессознательном состоянии, то ли восстановительный артефакт притупил боль. Вряд ли же у Северина мазохистские наклонности и ему нравится!

Спина у него была живописнее: кровоподтеки и следы магических ожогов, между лопаток – припухший оккультный узор, вырезанный с размахом.

– Символы связаны с наложенным проклятием, – рассудила я вслух, уповая на то, что Келлар видит такие не впервые, в отличие от меня. – Из положительного – они не годятся ни для поддержки чар, ни для их повторной активации.