Книга Любимая дракона-императора, страница 19 – Виктория Свободина

– Я предупреждал.

Алмер подмял под себя и, не давая мне успеть среагировать, поцеловал. Настойчиво, требовательно, властно.

Когда в своём мире читала в книгах, про предающее тело героини, мне всегда казалось, что это художественное преувеличение, ну или героиня лукавит, потому что невозможно, вот так просто взять и отдаться, потому что потерял всю волю от страсти. Воля она либо есть, либо её нет, а все остальное лишь оправдание. Но не в моем случае. Я бы, конечно, еще посопротивлялась, высказала все, что думаю. Высказалась бы так, что у белого дракона его копье опустилось и еще долго не смогло подняться, но это я, а мое тело меня предало. Контроль вдруг захватила драконица, и вот она-то сейчас и целуется вовсю с Алмером, а мне осталось только растерянно наблюдать и ощущать все, что происходит. Даже слово не могу сказать в коротких промежутках между поцелуями, язык не слушается.

Между драконами происходит нечто неистовое, дикое, да, я все это ощущаю сама на себе, но когда нет контроля над телом, это… страшно. Как если бы я была парализована, и со мной кто-то этим занимался, да, очень хорошо, профессионально, когда удовольствие настолько сильное, что темнеет в глазах, но все же. Меня берут без моего согласия, но с виду все впорядке. Я злюсь, мое сознание бьется, словно в клетке в попытке вновь вернуть контроль над телом себе. Тело взрывается наслаждением, перед глазами пляшут звездочки, и это отвлекает от борьбы.

Драконы знатно порезвелись. Этой ночью Алмер ограничился тремя подходами без какого-то перерыва, после чего отнес мое дрожащее, уставшее, удовлетворенное тело в ванную, на удивление заботливо и бережно, собственноручно меня искупал, после чего принес обратно в постель, завернул в одеяло, прижал к себе и повелел спать.

Драконица послушно закрыла глаза. Она все еще контролирует тело. Впервые так долго. Почему она стала главной? Как надолго?

Лежала несколько минут, пока, наконец, не смогла сама пошевелить рукой. Судя по мерному дыханию, император уснул почти одновременно с драконицей.

Подношу руки к лицу. Пальцы дрожат, то ли после недавних усиленных физических нагрузок, то ли от пережитого мной стресса. По щеке покатилась слеза. По ощущениям, меня взяли особо извращенным способом и предал меня собственный зверь. Нет, не мой, я ведь с ним вместе не родилась, но сейчас мы в одной лодке, но драконице совершенно плевать на меня и мои желания.

Попыталась осторожно выскользнуть из объятий Алмера, но дракон даже во сне сжимает очень крепко, а при малейшей моей попытке высвободиться, его объятия становятся только крепче, еще и хмурится даже начинает.

Да, попала конкретно. Завтра ночевать сюда не приду, будет уважительная причина – битва между гильдиями, но что делать дальше? Почему драконица так себя повела?

Об этом я и спросить ни у кого не могу. Не поймут точно. Главное – как вновь не допустить эту пытку удовольствием, где ты даже слова сказать не можешь?

Пролежала без сна остаток ночи, иногда беззвучно плакала. Забылась только к утру. Разбудил меня Алмер.

– Шерр, просыпайся. К сожалению, сегодня подольше поспать не выйдет, большой совет назначен на это утро, и, как тебе известно, ты теперь обязана там присутствовать без каких-либо отговорок, – доносится до меня голос императора сквозь мутное варево тяжелого сна.